У камня гладкого с оттенками свинца,
с прожилкой вдоль и мокрого
я вижу отражение лица
не своего, а бога около
сидящего, взъерошив на причале
креветку вверх подбрюшием...
Заблудшая, сырая, цветом стали
с глазами - ушками...
А Бог, вдруг, опустил босую ногу
на воду, пеною кипящую.
Вот, вот наступит, найдя дорогу,
меня потащит
за собой, как корпус корабля -
измученный буксир...
Эх, мне бы тоже по воде -
искать свой мир.
Креветка вырвалась, уйдя из-под горсти,
исчезла в пене.
А я подлез. - Ты, Бог, прости, -
к теплу благословения...
- Что, сын, дела твои плохи'?
- Да, вроде этого...
Мы помолчали... - Я грехи
прощал бы всем поэтам,
но...
Воде отдай крючок скорей
с наживкой из бархотки.
Рыбак? Ага, тогда - Андрей.
Хотя, без лодки.
Бог встал. похож на старый гриб
в лукошке,
- Ты мне поймал бы, что ли рыб...
- Для кошки?
- Для кошки? Нет.
Мне - три в ладошку...
Смыкались веки... Фонарь глаза слепил.
Мне поплавок казался вишней.
А Бог к рассвету уходил
причалу лишний.
Он шёл - худой, неловко, боком,
в карманах руки грея...
Мне жаль, что нищий был не Богом,
а я был не Андреем.
Балаклава 30.12.2016