Раз-два-три-четыре-пять.
Вышел мальчик погулять.
Детвора вся угорает -
Он потешно так болтает
На кацапском языке.
И панамка на башке.
Три-четыре-пять-шесть-семь.
Я обвыкся здесь совсем:
Знаю мову, хо'джу в школу,
Друг зовётся мой Мыколой.
Мы с ним курим за сараем
И с уроков убегаем.
Шесть-семь-восемь-девять-десять.
Красный галстук мне повесят,
Буду честным пионером -
Для других ребят примером.
Брежнев умер - нам сказали.
И балет всем показали.
Где пятнадцать, там шестнадцать.
Ну, бывайте, хлопцы-братцы.
Край ребяческим забавам.
Здравствуй, речка Даугава
И военная муштра
От утра и до утра.
В двадцать три - отец семейства.
Время злого лиходейства
Потихоньку сходит в ноль,
Затихает пир чумной
Разудалых девяностых.
Всё непросто...
В тридцать три не стало мамы.
Говорят, мужские шрамы -
Украшения не хуже
Бриллиантов. Да, снаружи.
А внутри болят и ноют.
Нет покоя.
Раз-два-три-четыре-пять.
Вышел мальчик погулять.
Пареньку уже за сорок.
На столе - бумаги ворох:
Не рассказы, не романы,
А стишки. В них тараканы
Буковок шагают в ряд.
За отрядом прёт отряд.
Седина из-под панамки.
Наплевать на сети, рамки.
И друзья - сплошь алкаши,
Но зато не без души.
Жизнь - как поле. Сей. Паши.
И пиши.
Пиши.
Пиши.