у нас не осталось практически ни-че-го.
самое грустное - мы растворили себя сами,
распечатали души и спрятали за волосами,
думали, что недостачу прикроем сломанными весами.
и не сдаст аппарат неисправностей речевой.
в следах душевных ищу хотя бы мусор и паутину,
а нахожу ничего и немного денег от сдачи,
что отдают люди с равнодушием нам в придачу,
когда мы рыдаем, когда мы от страха ревем и плачем:
вот так опускают на головы ржавеющую гильотину.
в глазах потухших играют отблески тв-экрана,
сверху головы посыпаны мишурой и серпантином.
на запястье татуировка - вы все козлы и кретины,
я особенный, я знаю этого мира провалы, седины,
а после с похмелья хлещет грязную воду из крана.
у нас столько клубов по разным интересам-материям:
у меня есть ничего, у тебя тоже неплохо налажено,
будем сравнивать, мерить, как души коряво разряжены
в платья из ничего обнуленного Вечностью нашего.
не
сосчитать
потерь.