В родовых угодьях манси-зырян «КЭИН», что по - зырянски означает « Волк », Уньюганского урочища одно из любимых мест это небольшое озеро Тыв, что на манси означает омут или глубокое. Муза Коршунова, урожденная Волкова, а в настоящее время хозяйка родовой общины «КЭИН», часто вспоминает свое детство и молодость. Многое связывает ее до сих пор с тайгой, угодьями и озером. Тыв похоже на большой овал, в обрамлении невысоких берез, притихших кедров на мелких холмах с беломошником. Для нее озеро было живым, иногда стояла такая тишь и вода, как большое зеркало отражала облака. От легкого дуновения оно покрывалось рябью и было похоже на чешую огромной рыбы. У Тыв был особый запах, пахло кедровой смолой, сырым мхом, сетями и дымом костра.
Весной еще пахло свежими осиновыми стружками. Это были дни рождения обласа, дни праздника для всей семьи.
Облас, или легкая рыбацкая лодка, на манси «обло» означает «круглый». Заранее выбирали высокую толстую осину, обязательно, чтобы ствол дерева был с прогибом, его вогнутая часть и будет дном лодки. Спилив, нужную часть ствола, привозили к озеру и оставляли в тени под большим кедром, чтобы дерево не пересыхало. Отец - Волков Павел Васильевич и братья Музы, Федор и Егор, готовили инструменты: топор, тесло, лучковое сверло и деревянные шпеньки, похожие на небольшие толстенькие карандаши, по длине с указательный палец отца, одну сторону их натирали сажей. Рядом разводили костер, угольком отец рисовал на осине контур будущего обласа и начинал обтесывать ствол топориком. Самое интересное начиналось, когда лодка становилась похожей на большой пирог. С внешней стороны бортов братья равномерно сверлили отверстия, в них загоняли шпеньки. Отец сначала топором, а потом теслом, тщательно выбирал внутреннюю часть лодки до тех пор, пока не покажутся окрашенные сажей шпеньки. Муза с мамой кипятили в большом чане воду на костре и заливали кипятком лодку до краев. Борта лодки разводили распорками, накрыв все рогожами,ждали когда вода остынет.
Работали не торопясь, понимая, что новый облас, как ребенок и становится частью их семьи. У Волковых обласов было два, один большой, а второй отец смастерил поменьше - для жены и дочери. Рыбачили в семье женщины, работа не трудная, да и мужчин от промыслового дела не отвлекает. В грибной, да ягодный сезон, ставили «морды»- ловушки самоделки из тальника, иногда ловили не большим бреднем. Рыба здесь, как и во всех таежно-северных озерах водилась всякая, от прибрежных густых камышей, травы и множества комарья, она нагуливала жир и порой была просто огромной. А еще была рыбалка для души, тогда уплывали в центр озера и ловили на закидушки. Вот с них то, в один из сентябрьских дней и начались чудеса в семье Волковых.
Это был обычный осенний день, Муза решила порадовать своих домашних, свежей рыбкой. Отплыв подальше от берега, забросила закидушки, закрепила их с разных бортов обласа, положив весло поперек бортов, присела на корму. Блесны были особые, их брат Егор мастерил сам из чайных ложек, за это ему попадало от мамы- Тамары Ивановны. Он выбивал на них букву «В» и говорил, что это для дела, а не просто так и мама уже не сердилась. Легкая небольшая рябь пробежала по глади озера. Облака в начале урочища быстро разрастались, надвигались и темнели.
Озеро, как бы замыкало урочище между небольшими холмами. Иногда ветра завывали в этой природной трубе и носились по ней, догоняя друг друга. Такой оркестр ветров часто играл зимой, но чтобы в «бабье лето» они так резвились – это была редкость. В эту игру ветров, за какие- то минуты ставшую самым настоящим вихрем и попал облас. Одновременно с ветром начался клев, да еще какой! Две огромные рыбины попались на крючки закидушек по краям бортов и были такие большие, что Муза удивилась их размеру, каждая рыба была с треть длины обласка. Они бились о борт лодки, проплывая под дном, запутывали леску. Волны захлестывая лодку, кружили, как в водовороте. Легкий обласок крутнуло веретеном и Муза оказалась в воде. Намокшая одежда тянула вниз, вынырнув, она успела схватиться за борт, но забраться в лодку из за волн и мокрой одежды, не смогла.
А ветер продолжал играть в свою страшную трубу все сильней и сильней. Муза понимала, что спасение ее только вместе с лодкой. Держась за борт и загребая рукой, толкала облас к берегу, но из за волн, он почти стоял на месте. Сил больше не было, обеими руками вцепилась в борт лодки и посмотрела на берег…
Он приближался! Медленно, но уверенно облас плыл к берегу.
Она удивленно вскрикнула от того, что увидела. Перед обласком по
ходу, образовалась полоса спокойной воды. Обе огромные рыбины
пытаясь освободиться от блесны, метались в рывках, дергали и тянули
на себя облас, непроизвольно продвигаясь к берегу.«Еще, ну еще немного,
еще несколько метров», умоляла Муза, изо всех сил помогая им.
Ноги встали на дно и она кое- как вытащила облас на пологий берег.
Очнулась от того, что леска закидушек с обласа уходила в
воду и дергаясь, царапала ей пальцы, она встала и подошла к
воде. Две большие щуки, подергивая леску, как в невесомости,
балансировали в воде у берега почти на месте. Они ждали, давая ей
понять: мы помогли тебе, теперь твоя очередь, спаси и ты нас.
Окоченевшими пальцами она оборвала леску. Щуки уплыли не сразу,
еще несколько минут их пятнистые спины было видно около бега.
Прошло время, но в рыболовные снасти они больше никогда
не попадали. Правда часто на вечерней или утренней зорьке, когда
самый клев, громким всплеском воды напоминали ей о себе.
Живя в единстве с природой, Волковы, как и все северные народы,
всегда считали щуку одним из божеств.
Муза до сих пор уверена в том, что пытаясь сорваться с блесны,
эти два огромных существа, в бурю, спасали именно ее, а не себя.
С тех пор Волковы называют озеро Тыв еще и «Щучий омут».
Н.Н. Малыгина
декабрь 2016г