Впервые я стихи сжигаю,
И позволяю сделать я,
Теперь, одной я посвящаю,
Всё то, что пишется от дня.
Стихи стираю, оставляю,
И так, я сделал в первый раз,
И разум с сердцем позволяет,
Стереть, изъять, что не для нас.
Годами, ветхие лежали,
Быть может, даже и в пыли,
Но, сердце, разум осознали,
Что не нужны теперь они.
Они на путь меня толкали,
На верный, нужный поворот
Чтобы любовь в конце познали,
Душа и сердце с телом взлёт.
За то, скажу я им спасибо,
И боле, больше ничего,
Пришло им время их немного,
Я стёр и сжёг их - три всего.
Они раздельны, не едины,
Душа и тело не в ладах,
А сердце бедное, как в льдине,
Плыло, тонуло в трёх стихах.
Когда все три соединятся,
В одном лишь чувстве, рядом с ней,
Когда не захочу прощаться,
Закрыв за ней, замок и дверь.
Когда, душа и сердце с телом,
Почувствуют один прилив,
Тогда они, от трёх, мне вея,
В альбом напишут новый стих.
Когда в тоске на расстоянии,
Мне будет тяжко хоть души,
Тогда, скажу: "Люблю" в признании,
И дрожь промчится из души.
Вот, только эти, эти письма,
Я занесу, тогда в альбом,
Когда, о ней все будут мысли,
И утром, ночью с дивным сном.
Впервые, я стихи сжигаю,
И позволяю сделать я,
Теперь, одной я посвящаю,
Все то, что пишется от дня.
Когда в тоске на расстоянии,
Мне стало тяжко хоть души,
И, я сказал: "Люблю" в признании,
И дрожь промчалась из души.
Вот, только эти, эти письма,
Я заношу, теперь в альбом,
Когда, о ней все эти мысли,
И утром, ночью с дивным сном.
Григорьев Алексей Евгеньевич
03.01.2017