Я встретила собак, не стаю, свору,
они сбежались на меня к забору.
Окружена рычанием, лаем, здесь
носы ощерив, на дыбы вся шерсть.
Собрались рвать все мясо на полоски,
на несколько клочков, до кости.
А я кричу, смотрю на отморозков,
от хрипа, лая псов совсем оглохла.
Вдали на горизонте женщина идет,
спускается с горы, идет домой.
Я ей, пусть кто-нибудь сюда придет,
она взглянула и ушла... долой.
Собаки ближе, чтобы ухватиться,
рычат, как будто предвкушают,
еще минута, может быть случится
беда, несчастье и меня свергают
на землю, чтобы добивать, убить.
Но вдруг во мне такая сила пробудилась,
уверенность во мне возникла и стремит
та сила отмести ту свору спереди и с тыла!
Внезапно лай замолк, но лишь одна
собачка злобная никак не умолкает,
я смело выхожу, спокойствием полна,
собачья свора с новой силой лает.
Как только я уверенно пошла своим путем,
то свора разбежалась вдруг, ушла.
Но только две собаки шествуют за мной
и снова лают, но уже не так, как раньше.
И неотступно лишь другая сука,
идет за мной, выслеживает путь.
Я вижу в ней врага - такая штука,
и целится она вцепиться в грудь.
Мужчина крепкий, плотный, сам имеет
в огромной клетке волкодавов и собак.
Он вышел проводить меня из сеней,
уговорила, был он в тапках и в носках.
Уходим мы, одна за нами неотступно,
как страж, как часовой, как евнух
следит за жестом, для нее я недоступна,
стоит на страже, бдит, как ревность.
Ох, если б этот провожатый сгинул, канул,
тогда держись за воздух, будь добычей,
она бы нанесла клыками и зубами раны,
но тут пришлось уйти ей восвояси без событий.
В декабре и в январе кобели собаки и суки начинают свои собачьи свадьбы. В этот период лучше не появляться в деревнях, в селах, на окраинах городов - загрызут. Они становятся остервенелыми, злобными, нападают на людей, особенно на беззащитных детей и женщин. На мне были тогда разорваны нижний край дубленки, сумочка. Обошлось без ран, но все равно было ужасно неприятно.