Стихи авторов Альманаха,
посвящённые великим русским поэтам
Александру Пушкину
А Пушкин – это наше всё!
Его строка в веках всевечна.
Давай зажжём сегодня свечи,
Продолжим Памяти отсчёт,
И нас Поэзия спасёт.
Куракин Николай
* * *
Встречай, Александр Сергеич!
Распахнуты дверь и душа.
В твою атмосферу теперича
Вторгается плавный мой шаг.
Вхожу с затаённым дыханьем,
Как к старому другу вхожу,
Где воздух пропитан стихами
Под кроткий берёзовый шум.
Пройдёмся потом по аллеям
Под шёпот листвы золотой.
Молюсь и встаю на колени
Пред русской святой красотой!
Мазурку с тобой мне сплясать бы
На болдинском нашем балу…
Под тихую песню усадьбы,
Под скрип деревяшек в полу!
Борзых Елена
*****
Михаилу Лермонтову
ПОСРЕДИ ЗЕМЛИ
Иду аллеей парка векового,
Вот-вот, смотри, появится вдали
Печальный мальчик с берега крутого,
Воскреснуть чтобы посреди земли.
Ты здесь, в родном лесу, в СЕРЕДНИКОВО,
Тобой горит не выжженный рассвет,
И белый парус к берегу чужому
Умчит с собой свой горестный ответ.
Тебя сейчас, наш гений черноокий,
В раздумьях ждём на роковом пути.
А ты один, то близко, то далёко,
И ум погряз в беде, и нет уж сил.
Где б я ни мёрзла в грязных подворотнях,
Где б ни блистала в роскоши балов,
Всё – шорох прошлой жизни, а сегодня
Душа летит меж белых облаков.
Душа летит на отзвук в Подмосковье,
И стынет кровь в присутствии твоём.
Здесь русский Дух, тобою окрылённый.
Мы победим, и знаю, что дойдём!
Яковенко Людмила
*****
Александру Блоку
ТЕТРАДЬ
Под ногами в лужах небо стыло,
он шагал меж ними не спеша,
руки не испачканы в чернилах,
славой не изъедена душа.
Это для других кончина века.
Он ещё не призван. Не распят.
И фонарь, и на углу аптека
ни о чём ему не говорят.
И стихов своей Прекрасной Даме
он в тетрадь ещё не записал,
и кому нести придётся Знамя
он ещё России не сказал.
Кажется ему, меж луж шагая,
он ещё свободен выбирать…
Дома ждёт его, почти пустая,
но уже музейная тетрадь.
Пресняков Игорь
*****
Сергею Есенину
Эти волосы цвета льна
И глаза васильково-синие
Подарила тебе она,
Подарила тебе Россия.
Видно, Божья на то благодать
Что дано было сердце такое!
Что умел так любить, понимать
Всё живущее здесь, всё земное.
И зверью, и травинке брат,
Под тальянки напев нехитрый
Сердцем ты выводил слова,
И душою писал стихи ты.
Русь берёг, а себя не жалел,
Жил, как пел, захлебнувшись зарёю,
И рябиновой кистью сгорел
Но не осенью, а весною.
Только сколько б ни минуло лет
В вихрях смены режимов и мнений,
Ты всегда в нашем сердце, поэт,
Вечно юный Сергей Есенин!
Михайлова Ирина
*****
Осипу Мандельштаму
Шум ветвей и птичий гам,
Где ты Осип Мандельштам?
Обернувшись, он ответит:
«Я везде, где солнце светит,
Вот по Невскому спешу,
Про любовь стихи пишу.
В этой книге, между строчек
Я серьёзный – смысла росчерк.
Вот на водной глади блик –
Это мой холодный крик,
Под руку я с грустной дамой,
С ней же я в оконной раме.
Я по розовым губам
Пробегусь губами сам,
И с метлою я любовник
Меж домов стою, как дворник.
Я певец-рецидивист
Драматический артист,
То в тюрьме, то на свободе –
Стал юродивым я вроде.
Я скучальщик и поэт,
Передай родным привет,
А теперь взгляни в оконце,
Видишь, я иду вдоль солнца».
Миронец Павел
*****
Борису Пастернаку
Я клавишей стаю кормил с руки …
Борис Пастернак
Кормили руки клавиш стаю –
Про то, как синь голубизной,
Всем небом в горизонт врастая,
Назойливый снедала зной.
Ещё про то, как ночью тёмной,
Черней которой только тушь,
Мы повстречались под огромный
Улов рыбацких волокуш.
Про утро, что большим пожаром,
Спалило горы, дом и лес,
Часть неба, и скалы скрижали,
И кануло, теряя вес.
И углубляясь в птичью стаю,
Кормили щедро в лёт, и вновь,
Мы судьбы второпях верстали,
И ноты брали про любовь.
Про те немыслимые дали,
Где робко первые шаги,
Мы вместе по горизонтали
Мешали с сахаром нуги.
Про то, как с сыростью апреля
Впадали в первую болезнь.
Тянули невод еле-еле,
Как рыбаки тянули песнь.
Про море, что вздымалось пеной,
Бросая на берег судьбы
Геройства громкие измены,
Всю правду, все следы борьбы.
И так и шли, давая волю
В стихию брошенным рукам,
Всё выше над земною долью,
Всё ближе к хладным облакам.
И так по клавишам рояля,
Как по листу карандашом –
Бродили, бредили, ваяли
Все двадцать пальцев нагишом.
Миронец Павел
*****
Анне Ахматовой
Я к твоим прикасаюсь ранам,
Разбираю завет криптограмм,
Расстояний и времени – нет...
Напророчила, видно, недаром, –
Ты пришла из зеркального зала
Через пролежни адовых лет.
По глотку – искупительно – яда,
Поминальною тайной обряда
Одурманен грядущий рассвет...
Дышишь вечностью царственной рядом,
Недоступна пытливому взгляду,
Только птицей мелькнёт силуэт.
Через тысячу прочерков света
Пронесла ты счастливую мету,
Неподсудный божественный бред...
Словно рухлядь упавшего лета,
Шелестят листопадом ответы:
Жизнь сутула, бездомна, раздета...
Ты нашла избавленье от бед.
Я к твоим прикасаюсь ранам…
Туктарова Гульсара
*****
Иосифу Бродскому
Припадаю к народу. Припадаю к великой реке.
Пью великую речь, растворяюсь в её языке.
Иосиф Бродский
Истолкователь слов небесной манны,
сказавший то, что каждый должен знать,
принявший бережно благословенье Анны,
как посланную Свыше благодать.
Певец тюремный гибельного века,
(век был не в меру жаден и кровав),
российской шири мировое эхо,
и слух, и голос вековых дубрав.
Гонец и пилигрим славянской речи,
словесный храм медвежьего угла,
взваливший всю вселенную на плечи,
что им же приумножена была.
Скрещённый образ седока и рикши,
еврейских улочек и мировых святынь,
в огне стиха, как в горне, примиривший
с кириллицей холодную латынь.
Пресняков Игорь