На древесном стволе, как колье - паутинные нити;
лето сбросило темп, приближаясь к законной фините;
ртутный столбик устал и не ставит рекордов уже.
Траектории птиц - словно линии в школьной тетрадке.
По прозрачному небу в художественном беспорядке
проплывает, смеясь, облачков белорунных драже.
Оставайся подольше, продлись просто так, без резона,
этот странный сезон, называемый «сменой сезона»,
в одноцветие лета вплетающий огненный цвет.
Этот мир сам себе - наподобие главного приза.
Подставляя себя под порыв океанского бриза,
он стоял, и стоит, и стоять будет тысячи лет.
Ну, а ты, человек... Этот мир ты ничем не украсил
(впрочем, Бертран об этом твердил то же самое, Расселл).
Ты так часто себе самому то охотник, то дичь...
Остаётся, уйдя от раскатов последнего боя,
замереть хоть на миг на змеящейся кромке прибоя,
мимикрируя в мир -
тот, который вовек не постичь.