Предрассветная хмарь за окном, и барашковый ветер.
Муха ищет янтарь, чтобы спать девятнадцать столетий.
Что война, что любовь… всё одно – перекошены лица.
Разберёт скользких слов чехарду и попросит влюбиться
Чья-то тень на стене мою пьяную карту валета.
Я, рифмуя миры, (ритма нет), нахожу своё лето
На ступенях… Опять райский трап, запорошенный ребус.
Кто-то крикнет – «Стоять!» и протянет к протухшему небу
Половину лица из ожога зеркального счастья.
Нет начала, конца на пути для валета без масти.
Нужно что-то сказать, пока тень на кресте розовеет…
Кровью брызжут глаза в подлом черепе Жёлтого Змея,
Что туманным хвостом волны звёзд разорвал о погоны,
А Великий ли он… на рассвете решать Оберону.
Чёрный путь, всё не зря. Под назойливый ангельский клёкот
В янтаре января пью янтарь из обугленных стёкол
Старой, тусклой души. Надо мной зреют гроздья созвездий.
Я устал, но вернулся домой с тенью ласковой вместе.