Не успел рассказать тебе, Юля,
Здесь полгода сплошные июли,
Здесь на сваях дома-луноходы,
Нет мороза и Нового Года,
Здесь собралось полсотни народов
И моя тут не в моде порода,
А твоей тут и вовсе не надо,
Словно белых ночей Ленинграда.
Знаешь, я не хотел этой битвы,
Здесь и так, как по лезвию бритвы,
С детонатором ходит под кожей
Тот, кто не жил ещё, и кто пожил.
Часто кажется: что-то заело,
И пластинки ужалено тело,
И заезженная дорожка
Воет, словно февральская кошка
Я, наверное, с неба свалился,
Машут мне на прощание пирсы
Той страны, того моря игрушки,
Лес пройдя, я стою на опушке,
Повзрослевший, я выгнан из дома,
Может это почище погрома.
Запечатано детство в конверте,
Но его я упрячу от смерти,
Сохраню, словно Невскую сырость,
Я не шил своё детство на вырост
Разве можешь ты быть иностранкой?
Мне сегодня приснилась Фонтанка
И туман Ленинградский оттуда
Заразил меня легкой простудой.
Привези с собой белые ночи
Или дни, или все, что захочешь,
Гладкокожие лужи, в которых
Пойман в кадре покинутый город,
А над ним в клочья порванной пеной,
Как потерянные колена,
Возвратившись в знакомые стены,
Будут жить облака, биться лбами
Между лужами и небесами.