Пот по мраморному виску, и ошейником римский ворот.
Как бессмертный центурион, дремлет вечность в камнях нагретых.
Над абрисом массивных скул потрудились года и воры.
Каждый взгляд мой тобой пленён, переплавлен в твою монету.
Овладев языком времён, ты безмолвствуешь, Вечный Город.
От огня твоей немоты и ветров на холмах пологих
свист беззвучья стоит в ушах, обжигая, как капли воска.
Устилая собой мосты и надтреснутые дороги,
возвращается каждый шаг мириадами отголосков.
Мысли чувствуют и грешат, ибо нравы не слишком строги.
Совершенство в изгибах тел, хор подтекстов на обороте,
краснота черепичных плеч, бесконечные птичьи стаи.
Купол, в небе паря, воспел неразрывность души и плоти.
Ангел в ножны влагает меч, избавление обещая.
И на фоне таких полотен и моя исчезает речь.