(отрывок из романа «Скитея»)
Деревня – суть сама России!
И Президенты, и бомжи –
Мы все корнями из той сини,
Что – свято, что на дне души;
Чему название – Родное,
Что истинное Дорогое!
Пылинку с детских башмаков
Нести бы до седых годков…
Деревня – угол чудный, райский!
Да адская печаль-тоска
Вонзилась в сердце навсегда
Тому, кто бросил день твой майский…
Овраги, ивы и поля
Твои забыть – нет сил, нельзя!
Пройтись б по улице родимой, –
Под ручку с жизнью будто всей…
Пенёк торчит вон, столь знакомый;
Вот будто тот же воробей –
Из детства как – впорхнул в щель крыши;
В тени ветвей – «ку-ку» кукушки;
Там дремлют ивы у реки
Под шелест свеженькой листвы;
Всё так же, как давно-когда-то…
Тогда был счастьем каждый миг;
Под петушиный звонкий крик
Вставали к солнцу дух и утро.
Вточь так же «полк» крапивы пёр
На этот сонный косогор.
Хоть нынче сельское хозяйство
Согнули, – аж в бараний рог.
Нет, эта не головотяпство:
Целенаправленно народ
Уничтожается врагами,
Сидят которые рядами
Чванливо, чинно, высоко
Во властных креслах уж давно, –
Лет так почти что три десятка!
Ещё как держится село
Всем ВТОшникам назло?
(Народ их кличет… «борисята»).
Крестьяне в них плюют в сердцах!
Село пустеет на глазах.
Всё ж держат пальцы тут на пульсе, –
Не на своём, так у дружка,
Соседа, кума, а то вовсе
Всего… домашнего скота.
Ну, не шучу, друзья, ей-богу:
Чем кормит сват свою корову
Иль шурин как козла забил
(За то, что грядки тот изжил)
Знать-ведать – дело пресвятое,
Событие аж, так сказать!
А слухам – только бы скакать
По ушкам; дельце их такое.
Событий полон год иной, –
Убийство, кража, мордобой…
Крестины, свадьбы, именины, –
Сам Бог велел их отмечать.
Жизня вся – зеброй у деревни:
Полос-то и не сосчитать
Всяк чёрных, белых, серых; уйма
И бед, и праздников… Ух-эхма,
Двумя словами, – сгинь, тоска!
Деревни быт таков-с, друзья:
Встречать с открытым сердцем зорьку
И так же просто провожать
Закат; и Родинушкой звать
По гроб дыру медвежью эту,
Глубинку, дно, отшиб… Но вот, –
Как б даже счастлив здесь народ!
Крестьяне – что ещё тут скажешь?
Веками матушкой-землёй
Душа в них держится; и даже
На «волю» так рванёт порой –
Наломит дров-делишек с гору, –
Уздечку аж накинуть впору:
Взбрыкнёт, взметнётся на дыбы,
Поржёт, поскачет… И, увы,
Осунется, угомонится;
И пенки-спеси – нет следа.
И вновь «душе ручной» – межа
Да вечный плуг; и снова длится
Крестьянина житуха-век
Ослиным шагом, а не в бег.
Что ж, жизнь – она такая штука:
Одним в хоромах – тьма и стынь,
Другим в коморках – свет и шутка;
Такая штука она – жизнь…
А что сказать тут покороче,
Чтоб зря не ляпнуть лишних строчек?
Судьба нам свыше всем дана.
У каждого своя она:
Кому-то – вечно ползать гадом;
Кому-то – стрижем пролететь.
Об этом стоит ли трындеть
Частушки? Автор, шире шагом!
Героев выдай нам ещё,
Народ чтоб крякнул: «Хорошо!».
Хорошее словечко это.
С самих небес – России в дар;
Ровесник разума и света,
Добра и радости нектар.
Хорош – Хор Чваш; Чуваш – от Хора,
Божественное это слово!
Чеуш, чавес, честь… – в языках
Народов мира и в сердцах
Достойнейшее держат место.
К чему слуга ваш говорит
Всё это, – «скиф», «чуваш» твердит?
Да Правда стала чтоб известна!
Узрел чтоб мир, людской весь род
Лик Истины; и знал чтоб «код»!
И ход… Бредёт наш сказ по ходу,
По тропкам, трактам – по пути;
С «коллегами» совсем не в ногу,
Не к месту-времени, гляди, –
Из ряда общего вон вышел!
Мишенью стал готовой с «вышек»
Для «критиков» («конторских дул»);
«Разбой!», «Тревога!», «Караул!», –
Уж вой «сирены» во всё горло
(Хоть лишь сигнальный экземпляр
Пока в свет вышел). Да кошмар –
Голгофа – автору готова.
А тот ж резвится без узды, –
«Глаголом…». Не было б беды!