А он играл, не замечая холод,
Играл о том, что было на душе.
И слушателем был притихший город,
Что саксофону говорил он о себе.
Держа в руках единственного друга,
Ему покорно душу изливал.
И в звуках разносилась его мука,
Как тяжело о ком-то он страдал.
Замерзли пальцы, клавиши сжимая,
Но губ тепло он саксофону отдавал.
Ушел в себя он весь, на нем играя,
И ничего вокруг не замечал.
А ночь, давно на город опустилась,
Огни зажглись, сильней крепчал мороз.
Как сильно сердце в груди томилось,
О том, что в жизни этой не сбылось.
О том, что счастье обходит стороною,
И что как нищий на паперти стоит.
Вот так стоит с израненной душою,
И с саксофоном-другом говорит.
В руках изящно инструмент сжимая,
Как будто утешение в нем искал.
Лишь с ним, о всем на свете забывая,
Что мир жесток - он это осознал.