То ручей - воробью по колено,
То по плесам лещи - по кило.
Еле движется. Сонно и ленно.
Но куда? А куда б не текло.
От истока сочится к востоку.
Значит, Волга водой прирастёт.
А он выгнулся вдруг правым боком
И на север спокойно потёк.
Как с истока - то плёс, то протока.
Где-то - брод, где и дна не достать.
Не могу, хоть уж местный, взять в толк я:
Так вилять километров до ста?
Вот опять течь лениво и тихо
Надоело - и влево свернул.
Не посмел на лесную лосиху
Накатить до копыта волну.
Лес его и за речку не примет:
Рябь от ветра и лужу взрослит.
Да ещё непонятное имя -
Карамыш. Что же это сулит?
Кара - чёрный. Но тут я в защиту
Светлых тысячу слов назову.
Он достойный, красивый и чистый
И не знает худую молву.
А что влево тянет - так это
Притяжение великой тоски
К самой ласковой речке на свете,
Что волной умывает пески.
Нарекли же Медведицей речку,
Что по лесу ревёт напролом
В половодье. А тихим местечком
Карамыша ждала себе в дом.
Обнявшись, слили вместе все воды.
Имя вёрстам прошедшим отдал.
А любить можно не верховодом.
Лишь текла в ней его бы вода.
Знал бы он, что от места истока
Сделав бублик вокруг Синих гор,
Он бы взглядом её мог потрогать,
Если б мог заглянуть за бугор.
Вот и вместе текут недалече
От родного истока его.
Кто сказал, что путь к милой не вечен?
Вечен зов и её берегов!
Я стоял в той от бублика дырке.
А вокруг - первозданная тишь.
Хоть до самой иди Индигирки -
Всё равно не минёшь Карамыш.