Испила я тебя – испила так Изольда зелье,
и спокойствия нет мне, и нет мне теперь веселья.
Испила я тебя – до пустынь и морского дна,
и дорога змеится, стою я на ней одна.
Говорят про меня: своевольна и холодна,
только чувствую: сердце становится горячей.
Мы чужие, мы порознь, зовут нас – Ничья, Ничей.
От несчастья до счастья – две буквы, два длинных шага.
Я на первый срываюсь, ныряя на дно оврага,
на второй поднимаюсь, взлетая куда-то ввысь.
Ты бы мог рассказать, что любое из чувств – корысть,
но подумай еще раз, пожалуйста, торопись:
изъедает меня, так узри же мою печаль.
...Мы чужие, мы порознь, зовут нас Ничей, Ничья.
Да, меня эта осень ломает и с болью месит,
но не требую я ни поблажки, ни сил, ни мести.
По сосудам моим разливается приворот,
и ноябрь сгущается, холоден, криворот,
не пускает назад, замерев у моих ворот.
И дорога одна мне, и ветер в ветвях молчит.
...Мы чужие, мы вместе. Вовек нас зовут Ничьи.