Оскар приходит с работы, включает в прихожей свет, достает из портфеля несъеденный свой обед, привычно кивает кукушке: кукушка кукует семь. “Ладно, - думает Оскар. - Сегодня, пожалуй, съем.”
На пыльном столе приборы раскиданы кое как. Оскар задернул шторы, плюхнулся в свой гамак, взялся было за книжку - буквы пустились вскачь. “Оскар, чудак, не думай! Ты же мужик! Не плачь!”
Оскару все не мило вот уже месяцев пять. Оскар не может толком побриться, поесть, поспать, даже почистить зубы - руки всегда дрожат. Оскара бросила женщина месяцев пять назад.
Женщину звали Мила, Милы здесь нет совсем. Оскар в последний раз видел Милу в выпуске новостей. Мила стояла шатко на самом краю моста, крепко сжимая губы, считая в уме до ста. Оскар хотел бы крикнуть, успеть, добежать, спасти, но до виадука Мийо восемь часов пути..
Стекает по голым коленям разлитый вечерний чай. Оскар читает послание сквозь время: “Не помни. Прости. Прощай.”
Оскар приходит, шатаясь, лампа давно не горит. Оскар машет рукой кукушке - кукушка в углу кряхтит, может быть, дважды, может раза четыре, пять - Оскар мертвецки пьяный, куда ему сосчитать. Оскар бросил работу, Оскар набрал долгов.. Оскару в спальне мерещится запах ее духов.
Оскар ботинок не чистит, их непонятен цвет. Оскар подошвы стертые ставит на табурет, вяжет узел покрепче - насколько хватает рук, свободный конец веревки закидывает на крюк. Хруст позвонков и хрипы глушит дождливый бой. “Милая Мила! Где ты? Мила, я за тобой!..”