Писать о женщине, чье детство прошло вместе с твоим, с кем в течение многих лет ежедневно виделся, и легко, и трудно. Легко, потому что и поныне звучит в ушах ее звонкий голос, отдающий рапорт на пионерской линейке и задорный смех, раздающийся в школьном коридоре. Трудно, потому что за частностями, которых огромное количество, боишься упустить нечто важное, ключевое в ее жизни. Впрочем, в памяти многих наших сверстников хранятся незабываемые годы нашей школьной юности, восовской молодости и зрелости, так что уйти от правды так или иначе не удастся.
Имя Нурия представляет собой арабскую форму персидского имени «Нур», что в переводе означает «лучезарная». В персидском языке этот имяобразующий компонент «луч, сияние» имел отношение к божественному свету.
Нурия из Нуркеево
Нынешний Татарстан с его асфальтированными дорогами, благоустроенными, газифицированными деревнями как небо от земли отличается от Автономной Республики конца пятидесятых,начала шестидесятых годов. Тогда, более полувека назад, бурными темпами начали расти Альметьевск и Нижнекамск, но стоило отъехать от этих городов на несколько километров, как вы оказывались в самом настоящем захолустье. Во многих деревнях единственным благом цивилизации было проводное радио. Районные же центры в лучшем случае соединялись друг с другом поднятыми дорогами с грунтовым покрытием.
В одной из таких деревень с красивым названием Нуркеево, что расположилась на берегу небольшой, но чистой и быстрой речки Мензеля, в первый день цветущего мая явилась на свет Нурия. Наверно, из-за того, что день действительно был по-весеннему светлым, теплым, наполненным ароматами просыпающейся земли, ее назвали таким лучезарным именем. Может, имя это приглянулось ее отцу, прошедшему Великую Отечественную и прослужившему в армии еще шесть лет, а по возвращении домой трудившемуся не покладая рук, чтобы восьмерым братьям и сестрам помочь встать на ноги.
Не сразу заметили родители, что девочка плохо видит. Нет, она не была слепой, различала цвета и силуэты предметов, но делала все это неуверенно, не сразу. Однако деревенское детство слабовидящей девочки мало отличалось от жизни ее сверстниц. Мама с раннего детства приучила ее к домашним делам, которых в деревенском доме не счесть. Отец, хоть и переживал в душе, но не подавал виду, что любимая дочь отличается от сверстниц. Много раз возил он ее и в районную, и в столичную больницу. Ответ врачей был неутешителен: Нурии придется научиться жить с этим недугом. Однажды, очередной раз возвращаясь из Казани, они встретили в Набережных Челнах, который тогда был серым, скучным и пыльным прикамским городком, а Автограда не было даже в проекте, незрячего старика. Отец Нурии помог ему добраться до места. По дороге они разговорились, и Шайхелислам-ага сам не заметил, как рассказал о своей дочери, о постигшей ее врожденной болезни. И этот старик, о котором в семье Нурии всегда вспоминают с добром, посоветовал отдать ее в школу слепых детей, которая находилаьс тогда в Свияжске.
Перевернутое блюдо
- Ну что, Шайхелислам, отвез дочку в богодельню? – спрашивали недоброжелатели.
А он отмалчивался, вспоминал, как оставил семилетнюю дочку на попечении совершенно чужих людей, говорящих на непонятном ей русском языке. Во всех подробностях вспоминал он, как выехали они из деревни, по ухабистым дорогам доехали до районного центра, на ревущем “кукурузнике” долетели до Казани, затем три часа на “Омике”, и вот он – остров Свияжск. Издали он действительно напоминал перевернутое кверху дном блюдо, плавающее на поверхности воды, широко разлившейся у слияния Волги и Свияги. На острове – остатки когда-то могучего и величавого града Свияжский, основанного Иваном Грозным в 1551 году и ставшего надежным форпостом при взятии Казани. В те далекие времена деревянный город-крепость, срубленный в лесах под Угличем и сплавленный вниз по Волге, был воздвигнут буквально за месяц на вершине круглого холма у слияния двух рек. В 1957 году после того, как была построена Куйбышевская ГЭС, уровень воды поднялся настолько, что город оказался на острове. На клочке суши площадью менее одного квадратного километра кроме школы слепых детей, открытой в 1932 году, находились также больница для душевнобольных и школа для умственно отсталых.
Беспокойные мысли роились в голове отца: “Как там моя дочка? Не обижают ли ее другие дети? Научилась ли понимать по-русски?”
А Нурия между тем очень быстро освоилась в новой обстановке. Недаром гласит татарская пословица: “Мысли родителей о детях, мысли детей – о вольной степи”. Поначалу, конечно, скучала, особенно по утрам, когда, открыв глаза, вместо знакомой до мелочей обстановки родного дома видела огромную спальню, бесконечные ряды железных коек где еще спали ее новые подруги. Ладно бы только подруги! По какой-то причине девочки-первоклашки жили в одной комнате с мальчиками! В стену встроена огромная печь, дрова для которой нужно напилить и принести самим. Кроме того, нужно принести из реки воды для приготовления пищи. На острове нет водопровода. Зачем он нужен, если кругом вода: пей – не хочу! Зимой, чтобы добраться до воды, нужно продолбить прорубь. Нурия поныне вспоминает годы учебы в Свияжске с легкой грустью, считая, что условия, которые никак нельзя назвать тепличными, закалили незрячих детей, позволили им лучше подготовиться к самостоятельной жизни. С огромной благодарностью Нурия вспоминает своих первых воспитателей Валентину Георгиевну Литвиненко и Людмилу Григорьевну Гудину, первую учительницу Августу Петровну Коровину. Нурии, прежде даже имен таких не слыхавшей, было поначалу очень трудно к ним обращаться, но она не только привыкла, но и полюбила их. Впрочем, их любили все дети, ведь они на долгие месяцы заменили малышам мать. Но это были очень строгие мамы: отсутствие зрения не освобождало детей ни от дежурства по столовой, ни от содержания в порядке школьных принадлежностей и личных вещей. Особое внимание воспитатели уделяли самообслуживанию: вдевать наощупь нитку в иглу, пришивать пуговицы и воротнички Нурия стала с первого класса. До сих пор в ее семейном альбоме хранится фотография, которую Нурия с гордостью показывает детям, а теперь и внукам.
- Видите, - говорит она, - я стою в школьной форме с немного криво пришитым воротничком? Это первый пришитый мной самостоятельно воротничок!
Учеба Нурии давалась удивительно легко: она первая в классе запомнила все брайлевские буквы, хотя они вовсе не походили на те, которые она изучала с отцом по “Алифбе”, татарскому букварю. Так незаметно пролетели первые месяцы учебы. В один из предновогодних дней за ней приехал отец, чтобы увезти ее на каникулы домой. Но не так-то легко выбраться зимой с острова: предстоит пройти по протоптанной тропе восемь километров до платформы Васильево, откуда на электричке рукой подать до Казани. Нурии запомнилось, как они шагали с отцом по этой тропе, как разыгралась метель, а ноги усталой малышки совсем отказывались идти. Тогда отец снял с себя кожан, посадил на него дочку и вез ее по заснеженной тропе.
Нурии казалось, что любовь родителей, забота педагогов и уважение одноклассников не дают ей права плохо учиться, быть неаккуратной, невежливой. Так и повелось с первого класса: Нурия – лучшая ученица, лучше всех убрана ее постель, она одета опрятнее всех. Приезжая на каникулы в деревню, она уже не боялась, что ее, как бывало прежде, назовут “сукыр кыз” (слепая девочка), ведь ей было чем гордиться!
Первое золото
1968-69 учебный год для незрячих детей Татарии начался не 1 сентября а двумя месяцами позже. Причиной тому послужил переезд школы с острова, где не было элементарных удобств, в специально построенное для нее двухэтажное здание на окраине поселка Лаишево, что в 50 километрах от Казани. Дети будто попали на другую планету: не нужно идти за водой невесть куда, открыл кран, и вот она, лей, сколько хочешь! Не нужно мучиться с дровами: школа отапливается собственной угольной котельной! Не нужно бежать на улицу, чтобы попасть в туалет или столовую: все под одной крышей! Не нужно ждать, когда затарахтит движок, чтобы включить свет, а достаточно подойти и нажать на выключатель. Дети долго не могли привыкнуть к длинным коридорам, светлым классам, просторным игровым залам, небольшим уютным спальням. Были в диковинку и огромный, гулкий спортзал, уставленный разнообразными снарядами, актовый зал, столовая, мастерская, пионерская и ленинская комнаты... Нурия поняла, что попав в такие сказочные условия, должна учиться еще лучше. А ее одноклассники, казалось, скучали по вольному ветру Свияжска: собираясь вместе, они подолгу говорили о том, как было интересно на покинутом ими острове. Но асфальтированные дорожки вокруг нового здания, засаженные душистыми цветами аллеи перед парадным входом быстро развеяли их тоску по прежним временам. Высокий забор с колючей проволокой и сторожевые вышки, оставшиеся от заключенных, строивших здание новой школы лишь прибавляли романтики пребывания в ней. Впрочем, эти “излишества” вскоре исчезли, остались лишь бараки, где жили прежде заключенные: в них разместились подсобные помещения, склады, баня, а также жилье для нескольких учителей.
Детей в Лаишевской школе встретил великолепный педагогический коллектив. Многие учителя и воспитатели переехали вместе со школой из Свяжска, не представляя свою дальнейшую трудовую деятельность без своих подопечных. Незрячие педагоги Борис Владимирович Яковлев, Алексей Власович и Надежда Викторовна Архиповы, Александр Семенович Григорьев, Татьяна Панфиловна Панфилова стали для детей не только примером высокого профессионализма, но и осознания того, что слепота – не приговор, а лишь преграда, которую можно и нужно преодолевать. Нурия по всем дисциплинам училась на “отлично”. Наверное, педагоги, собираясь в учительской, не раз спорили о том, какому же предмету она отдает предпочтение. . Нурия и сама не смогла бы тогда ответить на этот вопрос. Ей просто нравилось учиться, впитывать ежедневно новые знания. Преподаватель Русского языка и литературы, а по совместительству завуч школы Софья Исламовна Латыпова пророчила ей филологическое образование, Леонид Федорович Смелков говорил, что Нурия непременно станет историком, Виктор Иванович Волков утверждал, что у Нурии ярко выраженные математические способности, а директор школы Джафар Харисович Вафин всерьез предлагал ей после девятого класса поступить в педагогическое училище, чтобы затем вернуться в родную школу.
Как-то так получилось, что сверстники признали за Нуриий право быть их лидером. В начале это была пионерская организация, затем комсомол.
До чего же всё было красиво:
Барабаны, знамёна, салют!
Пионерские клятвы нелживы,
Эти детские песни не лгут!
Голос девичий чистый и звонкий
Рапортует о школьных делах.
Подчинялись мы хрупкой девчонке,
Что красивей, умнее была!
Отголосок тех школьных линеек
В нашем сердце поныне живёт,
Заставляя быть крепче, сильнее.
Как маяк, нас по жизни ведёт.
Дети взрослели, появлялись взаимные симпатии и привязанности. Как-то само собой получилось, что избранником Нурии стал Володя, учившийся на класс старше. Их отношения были настолько естественными и органичными, что никому и в голову не приходило подумать о них что-то плохое. Педагоги, на чьих глазах возникла эта дружба, не скрывали своего восхищения этой парой. Редко бывает так, что детская увлеченность перерастает в серьезные чувства, но здесь получилось именно такое счастливое исключение.
Несмотря на то, что в нашей школе обучались незрячие дети, мы не оставались в стороне от военно-патриотического воспитания. Ежегодно мы готовились к общешкольному параду, где каждый класс представлял какой-то род войск. Помню, как наш класс представлял буденновцев, а класс, где училась Нурия – революционных матросов.
Зал спортивный светел и просторен!
И, как будто шпорами звеня,
Шествует - будённовец Федорин,
А в другом отряде - Нурия!
Щеголять сегодня ей в мундире
Храброго, лихого моряка!
Выпало ей честь быть командиром,
К бескозырке тянется рука!
Держится уверенно и твёрдо,
Знает, как командовать людьми!
И по жизни следовать ей гордо
По дороге к счастью и любви!
До выпускного класса Нурия не сбавляла темпов в учебе, и директор школы Валентина Александровна Силакова по итогам выпускных экзаменов решила ходатайствовать о вручении Нурии золотой медали. Однако это оказалось не так просто: чиновники из Лаишевского РОНО не верили, что слепой ребенок в принципе может претендовать на медаль. Нурии, сохранившей к тому времени небольшой остаток зрения, пришлось несколько раз переписать выпускные работы на плоском шрифте. При этом она знала, что по Брайлю работы выполнены безупречно, но чиновники Брайлем не владели и проверить ее работу не могли. В конце концов в Министерстве образования, куда обратилась директор школы, возобладал здравый смысл, и Нурия первой из выпускниц Лаишевской школы получила золотую медаль.
Становление личности
Нурия не раз задумывалась, какой специальности посвятить себя. По окончании девятого класса она всерьез думала уйти рабочей на УПП, чтобы начать зарабатывать на жизнь и помочь материально родителям: именно в те годы заболел ее отец, и Нурии как старшей дочери очень хотелось взять на себя бремя забот о родителях. Но тогда ей не было и шестнадцати, вряд ли ее приняли бы на УПП, Нурия это прекрасно понимала, поэтому не пошла вслед за одноклассниками-переростками, которые покинули школу, окончив девятый класс.
После долгих раздумий Нурия решила стать юристом и подала документы в приемную комиссию Казанского государственного университета, где в те годы успешно учились незрячие выпускники Лаишевской школы. Она решила совместить учебу с работой, чтобы не зависеть материально от родителей, а по возможности самой помогать им. Легко сдав вступительные экзамены, она была зачислена на вечернее отделение юрфака, а работать поступила на картонажный участок Казанского УПП №1. С 7 до 15 часов работа, с 17 до 22 часов – занятия в университете. Эта хрупкая девушка успевала всюду, никто и никогда не слышал от нее, что ей трудно. Конечно же, она уставала, но разве скажешь об этом подругам по бригаде картонажниц или одногруппникам? Нурия привыкла быть сильной, гордой, независимой.
В 1978 году Нурия и Володя решили соединить свои судьбы. Вместе с многочисленными друзьями и одноклассниками молодоженов на этой свадьбе был и я. Пока мы, незрячие, дождливым октябрьским вечером добирались до родительского дома Володи, где уже все было готово к прздничному застолью, изрядно перепачкались в дорожной грязи. Нас встретили сестры Володи, привели в надлежащий вид и усадили за стол. А в это время над Большими Кабанами, где и в советские годы не закрывалась церковь, разнесся колокольный перезвон, будто возвещая всю округу о предстоящем счастливом событии.
Через год, окончив учебу, мы разъехались по разным городам, но нас по-прежнему тянуло друг к другу. Бывая в Казани, я обязательно заглядывал к Володе и Нурии. Мне, тогда еще холостому, хотелось погреться у семейного очага моих школьных друзей, порадоваться за их счастье. А счастье их было довольно трудным: в комнате площадью чуть больше двадцати квадратных метров, разделенной картонными перегородками на несколько клетушек, жили еще две семьи. Но даже в таких условиях Нурия оставалась радушной и гостеприимной хозяйкой. На мои попытки уйти на ночь в общежитие она неизменно отвечала:
- Никуда не пойдешь! Ты к нам приехал или к ним? Как-нибудь разместимся: в тесноте, да не в обиде!
Жили вы на Газовой в общаге.
Комната одна на три семьи!
За картонной стенкой верещали
Груднички соседей, как свои.
Помню, как радовались Нурия и Володя, получив двухкомнатную хрущевку на пятом этаже. К тому времени Нурия, завершив учебу, начала работать инженером-реабилитологом на УПП. Опыт, приобретенный в цехе, соединенный с знаниями, полученными в университете, позволил ей стать незаменимым специалистом в своем деле. Мне доводилось слушать ее выступления на Пленумах Татарского Правления, которые тогда проводились дважды в год и превращались в площадку по обмену опытом.
Но Нурию тянуло к педагогической деятельности. Ей казалось, что она обязана передать опыт и знания, полученные от своих педагогов, незрячим детям и взрослоослепшим. В 1993 году, когда вечерняя школа в Казани была преобразована в Республиканский Центр образования, социальной реабилитации и профессиональной подготовки слепых, она решила посвятить себя педагогической деятельности. Как методист центра, она разработала программы по обучению незрячих навыкам элементарной реабилитации, активно занималась открытием новых филиалов центра в городах и районах Татарстана. В 2007 году она решила, что пора посвятить себя семье, детям и внукам.
Все эти годы Нурия Исламовна активно занимается общественной деятельностью. Совет незрячих женщин Татарстана под ее руководством стал одним из лучших в ВОС. В 2005 году Нурия в номинации "Светлое имя - мама" стала победительницей. Президент Татарстана вручил ей диплом и накинул на ее плечи роскошный шелковый платок, а на голову водрузил калфак. Это воспоминание поныне является одним из самых ярких и приятных в ее жизни.
Нурия Исламовна и Владимир Алексеевич вырастили троих детей, теперь подрастают их внуки. Алина, родившаяся накануне 50-летия Владимира Алексеевича, недавно заговорила стихами:
Я на дедушку очень похожа,
Но на полвека моложе.
Уверен, что ее ждет такая же яркая и насыщенная жизнь, какая досталась бабушке.
Пока еще есть порох,
Им нужно дорожить.
Есть люди, для которых
На свете стоит жить!
Рифкат Гардиев,
Председатель Чистопольской МО ВОС