Сергею Есенину

               
                Рязань. Октябрьским днем осенним
                В литературную семью
                Крестьянский сын, Сергей Есенин,
                Вошел, найдя судьбу свою.
                Рожденьем невысокородный,
                Но яркий, редкостный талант:
                Дар поэтический природный
                Звучал в нем на особый лад
                И был в великом уваженьи
                Простого люда на Руси
                За мастерство стихосложенья,
                Кого об этом ни спроси,
                Поскольку – подчеркнуть уместно
                На чистой истины правах –
                Писал он искренне и честно,
                Без фальши в чувствах и словах,
                Ни в чем ничуть не привирая,
                Об очень свойственной ему
                Большой любви к родному краю,
                Его природе и всему,
                Что с этим связано и свято
                В нем берегла его душа –
                Любви, которую не прятал,
                В ней ошибаясь и греша.
                Писал о всем, чем жил, что видел,
                Что нравилось, о чем жалел,
                Чего хотел, что ненавидел,
                О чем мечталось, чем болел.
                Писал и образно и броско
                О всех аспектах бытия,
                Писал естественно и просто,
                Заветных мыслей не тая.
                Писал  настолько интересно,
                Что и поныне признают,
                Ну, а стихи его как песни
                Теперь народные поют.
                При всем при этом важный фактор
                Над ним всю жизнь его довлел:
                Конфликтный, вспыльчивый характер
                Нетолерантностью болел,
                К тому же много пил, однако,
                И если факты излагать,
                Бывало, дрался с Пастернаком,
                Мог Маяковского ругать
                До неприличия нескромно,
                При всех оспаривая с ним
                Литературную корону,
                А то, глядишь, и даже нимб.
                Не вмиг, но все же разобрался
                Он в политической сети
                Тех бурных лет и постарался
                Пробиться к верному пути.
                А жизнь с поспешностью учила
                Его неопытную суть,
                Дав шанс, чтоб экскурс совершил он
                Сквозь Азию,  Европу  всю,
                А в заключение на берег
                Ступил ногой, в конце концов,
                Той самой главной из Америк,
                Что стала вотчиной дельцов.
                В сознаньи впечатлений буря,
                Вопросов и сомнений тьма
                И состояние сумбура
                Почти свели его с ума.
                Когда поэт домой вернулся,
                Жизнь не представилась ясней,
                Он так уже и не очнулся,
                И в тридцать лет простился с ней.
                Он был еще довольно молод
                И не «подкован» так, как мы
                Теперь. Поэтому, быть может,
                Решил покинуть этот мир.
                Но как бы некомплиментарно
                Не молвил кто-то про него,
                Ему в народе благодарны
                И чтят поэта своего.