Я держу за запястье хрупкую детскую руку
Линии рвутся в огонь, не произношу ни звука.
Сжимаю ладонь. Вздрогнет. - Говори скорее,
в моих руках кольцо от бумажного змея.
Вот школьник приводит смешливых друзей,
Открой мне гадалка все тайны скорей,
Не верит ни слову, но все-таки ждет,
А вдруг, все же что-нибудь произойдет?
- Скажу, что обрушится яростный март.
Ни в чем он не будет тогда виноват
А он отмахнется несносный мальчишка,
Смотрю не дыша, тут надорвана книжка.
Вот тень меж бровей, надломилась улыбка, пустые глаза,
и сколько ещё невозможных потерь принесут небеса.
Шепотом: - Все ещё веришь в мои предсказанья солдат?
Дрогнет ладонь, дрогнет ладонь, вчера державшая автомат.
- Скажи мне, нет, лучше молчи, и глаза отведи . Снова дорога?
не нужно мне правды, любви, и не нужно мне доброго бога,
Не нужно мне лгать, не хочу опять …– Он плачет. А я молчу,
в ладонях рука, в ладонях рука, сжимавшая прежде свечу.
- Скажу, что обрушится яростный март.
Ни в чем он не будет тогда виноват
А он отмахнется несносный мальчишка,
Смотрю не дыша, тут разорвана книжка.
- Все было заранее дадено, мальчик. - Не верю я, злобная ведьма,
Отстань от меня, Руку пусти, уйди, сама-то хоть верила?
Не надо предсказывать мне долгой, до гроба счастливой любви
Не нужно до гроба, не нужно до гроба, хватило бы и до зари.
Ты сам-то все знаешь, мой мальчик, забыть бы, да помнится.
Гадай не гадай, от твоей неизбывной бессонницы
Нет снадобья, нет, только версты остались да дым.
Ты прядью седой не отделался, сердцем седым