Моя Душа, моя невеста,
Я лучшее нашел ей место –
Отстроил терем златоглавый,
Привел туда ее для славы.
Сказал: «Ты обретешь покой,
здесь будешь жить всегда со мной.
Тебя прекрасней не найдешь,
Ты свет мне и любовь даешь
А я даю тебе защиту –
Ты в этом тереме укрыта.
Его украшу я цветами,
Здесь ничего с тобой не станет»
Со всем она была согласна,
Хоть и не верила в опасность,
Не знала для чего ей терем,
Лучилась, пока был я с нею,
Но по делам стал отлучаться.
Затем совсем пришлось расстаться…
Но к терему приставил стражу,
Надежней нет, то всякий скажет!
Ни к ней войти, ни выйти ей –
Вратарь владел Душой моей.
В неведении всяких дел
Я все к Душе прийти хотел,
Но суета: гадал, успею,
Еще смогу быть долго с нею.
А стражник – Демон, Чародей,
боль причинил Душе моей.
Он в цепи заковал ее,
Подвал холодный ей отвел,
И солнца луч к ней не пускал,
Кормить и вовсе перестал,
Обрезал косы ей густые,
Порвал одежду до крови ей!
А мне шептал: «С ней все в порядке,
Душа живет в довольстве сладко,
О ней тужить пока не стоит,
Уж скоро свидится с тобою»
Я чувствовал подвох, я понял,
Душа моя болит и стонет.
Но сделал вид, что верю слову.
Обманываться сам готовый!
А стражник стал еще сильней,
Он мучил Душу все больней.
А мне же дифирамбы пел
Чтобы не отвлекать от дел.
Я тосковал по ней ночами,
Я вспоминал ее в печали!
Ее хотелось мне обнять,
Но стражнику то не понять:
«Зачем?– спросил,- Что это даст,
Куда ей деться-то от нас?
Ты лучший терем ей отвел!»
И я все слушал, как осел,
Я речи, споры вел часами
С вот этим стражником из стали.
Забыл, что он лишь мой слуга,
Что здесь главней моя рука
И в моей воле ключ забрать,
Вернуть мне Душу приказать!
Я сам бояться его начал,
хоть сторожем его назначил.
Из сторожа он стал Главой,
А я ни мертвый, ни живой…
Я раб раба к стыду и сраму,
Но мне ли пресмыкаться стало?
Все бросил и пошел в тот терем,
Но путь тот мной забыт, утерян.
Сквозь дебри, страшный черный лес
Не подготовившись, полез.
От холода дрожа и страха,
Вся клочьями моя рубаха,
До крови стопы разодрал,
Но тот дворец я отыскал!
В большом терновнике стоял,
Он черным стал, он не сиял.
И сквозь колючки и шипы,
Сухие Дьявола кусты
Я сунулся, но режет тело.
О, как же бросить все хотелось!
Изрезав и лицо и руки,
Испытывая боль и муку,
Без сил уселся у шипов
И сдаться был вполне готов.
Явился Сторож, мой Охранник,
Он был смиренным и печальным.
Ко мне он руки протянул
И песню жалко затянул:
«Дай, я омою твои раны,
Не бойся, я вредить не стану.
Терпел сомненья, страх и боль,
Так другом стать твоим позволь!
Впредь будет так, как хочешь сам
Твою я силу уж признал.
Великий мученик, святой!
Да будет слава за тобой.
Достиг ты мудрости и знаний,
То для других отрадой станет,
Ты за собой их поведешь
И вечной славы обретешь»
Я в очи те пустые глянул,
Невольно с ужасом отпрянул –
Это был я, всегда был я!
Вся оболочка в нем моя!
Но суть ужасна, суть страшна
Я вдруг очнулся ото сна
Я устрашился сам себя,
Но уж не буду ним опять.
«Тебя не звал, а ты явился,
Лишь потому, что усомнился,
Что веру здесь я потерял,
Но я верну что ты отнял!»-
Сказал ему и засмеялся,
А Стражник в прах в тот миг распался.
Я с радостью нырнул в шипы
И закричал: «Ну где же ты?!
Любовь, всей моей жизни суть,
Пришел я, чтоб тебя вернуть.
Терновый куст сам расступился,
Из терема свет божий лился
И вышла девица-Душа,
Как молода и хороша!
Как мог я без нее жить раньше?
Жизнь рядом с нею в 100 раз краше.
Хотя б мгновение, но с ней,
Чем без нее, но сотни дней!
«Пойдем, нет больше теремов,
Я кем угодно быть готов,
Но чтобы ты со мной всегда
как Путеводная Звезда
мне вечной спутницей была,
пока вся жизнь бы не прошла»
«Ну а затем,- Душа сказала,-
Домой вернуться нам осталось.
Нас ждут с объятьями любя.
И я всегда люблю тебя
Ты это знай, ты это помни
И я всегда буду с тобою!»