Я всего лишь шут: в своем костюме узком
У высоких стен дворца вас потешаю.
Но вот эту быль скажу – и хоть в кутузку
За нее пускай охранники сажают!
Я прошу хотя бы капельку внимания,
Чтоб наполнить вашу душу пониманием:
"Королева забеременела в браке...
Не обрадоваться было очень сложно:
Ликовали все придворные собаки,
Да и люди завиляли всем, чем можно.
Вот портным дают деньжат и зуботычин,
Чтоб скорее шились золотом наряды,
А король, напившись в стельку, самолично
Дирижирует торжественным парадом.
Но чем ближе подходили сроки родов,
Тем мрачнее становилась королева,
Ведь была когда-то дочерью народа,
То есть, попросту, крестьянкою из хлева.
Там навоз преобладал над золотишком.
Абсолютно. Навсегда. Бесповоротно.
Но она была мечтательною слишком,
А мечтала все о жизни беззаботной.
Вот сплела однажды из соломы платье,
Села в нем считать несушек поголовье,
Слышит писк: «А хочешь стать, девица, знатью?
Я могу тебе помочь, но... лишь с условьем...».
Поднимает взгляд она и видит гнома,
Крест кладет... но гном с улыбкой продолжает:
«Дам секрет тебе, как превращать солому
В нити золота! Ты станешь не чужая
Средь богатых! И, как следствие, средь знатных:
Короли-то в жены метят все богачек!
А взамен отдашь ребенка мне. Понятно?
Будет в радость мне хоть девочка, хоть мальчик...».
… Время шло и шло... Герольды прокричали
Весть о свадьбе королевской небывалой.
Но напрасно королева — вся в печали —
Память прошлого слезами отмывала.
Гном явился за условленною платой...
В этот миг и поняла вдруг королева,
Что порою лучше быть пусть небогатой,
Но счастливою девчонкою из хлева.
Сердце матери ударилось, как птица,
В тесной клетки золотое огражденье…
Ей казалось, что все это только снится,
А на деле это было пробужденьем…"
Так все было. И, надеюсь, в зеркалах
Никогда вы не увидите свой страх.