Мне не больно, я не умею лгать, не умею жить, не умею болеть
Я состою из текстов, заглавных и малых букв, предлогов и знаков.
Не умею стоять, не умею идти, радоваться и неподдельно плакать.
Я бетон, я скала, я отчаянная водоколонка, которая дает воду в минус 35
Ну, вот опять, я примеряю телогрейки и даже кольчуги, но не помогает.
Я прячусь в слезы или улыбки.
Я, конечно, другой: теплый и непутевый, сильный и немного хлипкий.
Я состою из линий, из кривых и каких-то тире и точек.
Я неровный и ровный, я чья-то подпись, а, может быть, даже почерк,
может быть, я промокашка, которая была помните в первом классе.
Или мел, чернил остатки, нет, я не книга и не закладка,
а если книга, то рукопись.
Рукопись, которая помнит тепло создателя, помнит узоры рук,
морщины, складки чувств, куст за окном и лапы кошки. Она сорит шерстью
и греет писателя.
Да, я, всё же, тот, кто оставляет следы на бумаге, холсте, окне. Я дышу
и что ещё нужно мне?
Я навыворот, наизнанку. Раскатанный и собранный обратно, как тесто.
Я опять, я почти, я уже, но места не нахожу себе
и не знаю есть ли это место.
Но ищу.
Я ищу слова или часть слова, как град, как кровь, и дом, и форма крова.
Я гармоника, гармония, грань, градусник, термометр или даже терновник,
и небо, и трава, и дождь, и снег, и сад, в саду садовник.
Закрыть ладонь, белым белить. Так хочется узнать как жить?
Как стать совсем-совсем нормальным:
не треугольным, не квадратным, а овальным
и сглаживать углы и грани.
Тогда я буду не собой, а вами:
рукопожатием берцовой костью и лестницей, дугой, другим,
опорой, тростью.
Не книга - рукопись:
пробел, пробел и подпись.