Забредила зима.
Февраль.
Вдыхает дни настенный календарь,
ссутулились столбы.
Стоишь
и обжигает тишь и ночь,
прищурился оскал отсвета,
я слушаю - стрекочет где-то
маршрутное такси.
То плачут, то гремят ветра,
не здесь, за тридевять земель,
где ель стоит вся в звездах,
словно в путах, качается на нитях лес
и тянется с небес, как нити,
от месяца до нас тропа.
Одел колпак курган высокий,
остатки высохшей осоки -
солдатики в снегу.
И силы нет терпеть, так надо,
мне с этой сказкой близко, рядом,
прижаться к ней и в детство на салазках
сбежать, слететь, упасть.
Смеяться, руки греть дыханьем,
а после бабушке и маме
рассказывать в тепле,
как с горки ты летел.
А бабушка, закрыв глаза от света
и обмотав себя в платок,
всё будет слушать-слушать, а потом
прижмет, пожамкав лоб губами.
Прошепчет: "Чтоб тебя, шальной!"
И от любви зайдется сердце,
а время, как щелкунчик заводной,
раскрошит в сумрак. Не угнаться.
Но только до сих пор мне сняться такие вечера,
когда и бабушка жива и кот,
который "по цепи всё ходит".
17-18.01.17