***

Совсем не пугает вид гекатомб, 
Словно в морге уснул,
И тут кто-то со мною живет,
Не зная, что
Я гнилой изнутри, вместо крови мазут.
Не зная, что
Верую в собственные пророчества, 
Все предсказания свои оправдать пытаюсь.
Несет на меня все бумаги доносчица,
А я сам себя переубедил, дескать, она не такая.
В ответ очередные спектакли,
Что на Оскар даже близко не тянут.
Весь пафос - о страданьях изложить,
О грешной туше под паркой,
Что черный ход давно прозван парадным
И что настоящий лик прямо здесь... 
Не под маской...
Ложь о том, что истина в маске.
Как доказывать, что важно не яйцо,
А скорлупа в маскировке на Пасху.
Сжав зубы, как тиски,
Звери не поймут ничего, все разрушая.
Мы сами себе льстим.
Все больше задолжав,
Сам над собой возвышаюсь.
Внутри что-то поселилось и живет без прописки,
Давно нервы ни к черту.
Как же мне от вас, с вашим Грузом Каспийским,
Отвязаться в конец.
О нет, я слишком упертый.
Вообще беззаботный,
В экраны вникаю -
Член низшего сорта,
Не пустует моя мастерская.
В плену бью по прутьям отверткой, 
Не потребляю ни грамма,
Пропуская мимо ушей комментарии-сноски,
Рисуя черную линию вдоль своих мемуаров.
Так рисую конец.
Не жалею чернил.
Встречу ехидной ухмылкой.
Недостаточно средств,
Значит, за идею чертил,
Сожги же все улики, обрывки.
Как сорняк - не на своем месте
И жду заветной подкормки.
Гемофобия, крещение кровью.
Клаустрофобия, испытание комнат.
Темнота - покров подполья,
Она давно родна до боли,
Псевдо-воину почести на плите надгробной,
Как же? Был ведь клоун, стал разбойник...
Как же бывает мир огромен,
Найти бы хоть раз место поспокойней...
Прекратите бойню...
Вот он...
Ох уж эти страшные шутки...
Ох уж этот шут...
Не сосчитать всех состояний.
Полной тишиной окутан,
Без лица пришел, покуда не теряет,
Насколько б показался жуток.
Взгляд его манил, не столько красотой,
Сколько чувством сострадания, 
А за спиной тащится клубок,
Что он сам же и распутал.