Ты так всё это видел, Боже?
Навряд ли. Это я, кулёма,
Творила, что Тебе негоже,
В глухую ночь сбежав из дома.
Но, фею-нищенку не встретив,
Я всё-таки на бал стремилась,
И мнился принцем каждый третий,
И гулко-гулко сердце билось.
Казалась жизнь напрасно-пресной
Без исступления и страсти,
И литургически-воскресный
Свет недоступен был, как счастье…
Что далее? Греха пучина…
Но от лихого целованья
Со зверя сползшая личина
И пытка разочарованья.
Непроходимость бурелома
И в сердце огненное жало:
К крыльцу отеческого дома
Мне возвратиться надлежало.
Планировал Ты столько, Боже,
Железных башмаков и риска?
А счастье было так возможно,
Так полноценно и так близко –
С Тобой…
;