Проснулась до пяти. Звенела тишина.
Лишь приглушённое урчанье
покой прервёт, за шторою окна,
и снова царствие молчанья.
Пренебрегая радиоволной,
любимой мною (95 и точка),
слух услаждался тишиной:
спал город, муравейник дома тоже.
Меж тем, рождался день -
нечаянные стуки у соседей,
и техники, очнувшейся для дел.
Ритм дня просил прощения у сердца.
Но если пауза повисала вдруг -
о, как она была желанна
в раннем утре! но сужался круг,
до точки невозврата, утра властью.