На семи холмах, посреди ветров
Стольный град стоит (не Москва ещё!) –
С окультуренных богатырских слов
Вам поведаю сказку-быль трущоб…
В те края давно (уж не помню, как!)
Богатырь приплыл Волгой-Истрою,
И взалкал с пути – глядь: стоит кабак
По-над реченькой серебристою.
Раздобрел наш гость – почесал живот:
Приглянулась, знать, та корчемница.
Люд простой стоит – медовуху пьёт,
Богатырь воспрял: «Ух, поем мясца»…
Распахнул он вмиг дверь дубовую:
Задрожал кабак – поперхнулся люд…
«Подавай, – кричит, – трёхлитровую,
Да под соусом двадцать восемь блюд!»
Достаёт корчмарь яства сочные:
«Медовуха есть, да перга с пещер,
Кисели в розлив – все молочные,
А из мясушка – только гамбургер»…
Побелел пришлец (знать, не просто так),
Как затряс главой и поджилками:
«Разнесу, – кричит, – в пыль и прах кабак!
Схороню корчму под опилками!
Ты почто, холоп, травишь люд честной
Гнилью, стряпанной лютым ворогом?
Оттого гастрит здесь и тиф брюшной,
И работы тьма... вирусологам».
Огляделся он, сделал паузу
(Разбежались все, с медовухою) –
И, подняв кабак, бросил в Яузу,
Вмиг закончив брань с заварухою.
С той поры в реке воды мутные:
На брегу стою – вижу снова я,
Как плывут разводы мазутные,
И плотва живёт двухголовая.
А герой пошёл в степи дикие –
Изгонять с земли нечисть лютую.
На Руси с тех пор все великие:
Не страшна им брань, да со смутою…
Написано в 2017-м году.