Стараюсь удержать немногое, что можно.
Надежды ситом черпаю, а дно,
Пустой сумы из драгоценной кожи
Души моей, до дыр сквозных видно.
Усталость и тщета терзают, опуская
Нас ниже, чем межень оплёванной души.
И ясно мне: пошто сыта Тверская,
Чьи продувает кровные гроши.
Затенено небытие от быта.
Продажный мир намеренно открыт.
И лишь моя застойная обида,
Да Русь хмельная стонут от обид.