Незаметно себя растишь - не боишься подвалов, крыш,
катастроф, перемен (не меняется небо лишь) -
и уже не болеешь ею, но весь болишь
как отбитый, исходишь ядом, сходя с орбиты.
Может, в том и прокол (сыт голодного не поймет),
что и лампы исправно горят, и календарь не врет
(за зимою - весна, видит Бог, только зуб неймет).
Избалованно выплюнешь, выпалишь: "да люби ты!"
Если птица уже улетела, твою же мать,
каждый скажет тебе, что мог бы ее поймать,
накормить, подлечить, приручить, потом обнимать
очень нежно, бережно, осторожно.
Дело даже не в клетке (тут - шахматная доска,
и припомни поди, где шагал, а где пропускал),
Каждый вечер до полусмерти грызет тоска.
Если б можно было вернуть ее, если б можно! -
Ты бы, кажется, стал не ты, растворяясь в "мы",
зарекался бы от сумы, от тюрьмы, от тьмы,
ты бы помнил, что не купил ее - взял взаймы,
ты б ее чаще слушал...
Теперь ее слушать чаще -
непролазной, дремучей, хтонической. Что есть сил
не зови ее, не рифмуй, не произноси -
ни в экстазе, ни в ужасе.
Ибо ниже еси.
Ибо вот он ты - настоящий.
#4дня1текст