Итак, мы выяснили в беседах о Мессии и о Христе,
Что Бог частичкой малой есть в каждом человеке;
Но чтобы к лучшему изменить тот мир вокруг тебя,
Борьбу со злом необходимо начинать с самого себя.
Это основное правило в жизни Учения Живой Этики,
Однако его не нужно путать с наукой об экзегетики.
О том, что кто-то там сказал, пусть толкуют богословы,
Но мы должны не к людям, к себе лишь быть суровы.
Тогда везде, во всём Стотысячный Иван объединится,
Разумеется, что этого как раз таки Тьма в веках боится;
Ей выгодно, чтобы человечество жило во тьме веков,
Потому что ей лучше, чем невежество не найти оков.
Итак, что людей так крепко держит, – предрассудок,
Понятное дело, но именно так работает наш рассудок;
Он тут же поддаётся на любые хитрые уловки Тьмы,
Вот это, человек, пойми, и сердцем ты своим прими.
Ибо ты борьбу всегда ведёшь с самим собой и только,
Так в борьбе с другими ведь крови пролито сколько?
К примеру, кому нужны были те крестовые походы?
Разумеется, Тьме дабы в людях появились её всходы.
Когда люди с молитвой и всё, делая, но во имя Бога,
Они всецело забывали, куда их приведёт сия дорога;
Пугая всех кромешным Адом, его творили на Земле,
А он остался в человеке, как в сердце, так и в голове.
Сейчас науки светлый час настал для всех народов,
Казалось, что за разговор, но что-то мало всходов;
По-прежнему бурьян среди мышления людского,
Наука мало преуспела средь жлобства векового.
Здесь сразу кто-то скажет, что это слово бранное,
Однако это старорусское слово, нам ведь данное;
В «Сокровенном человеке» пояснение тому дано,
И автором рассказа оно точь-в-точь определено.
Как привыкли сохранять тела людей умерших,
Так и хоронят до сих пор, но для кого, для них?
Ушедшим они надобны, как собаке пятая нога;
Они ушли в свой мир, у них теперь своя дорога.
Для чего их наши деды сохраняли, не понять;
Так верующие объясняют – их нужно отпевать,
Чтобы умершему землица была пухом мягким,
Очевидно, можно верить небылицам всяким.
Однако наш разум восстаёт против такого оборота,
Ну, скажи, пожалуйста, кому лежать в гробу охота?
Но делают гробы с удобствами не только атеистам,
Готовят их верующим в воскресение «оптимистам»!
Верующих в то, что они вновь оживут в телах своих,
Но для не верующих дорога – в Ад, ибо они плохи,
Где рогатые будут поджаривать их на сковородках;
Однако у многих ведь людей в мозгу такая чёткость.
Наоборот, на Востоке верят в реинкарнацию души,
Что она воплотится в новом теле, и нет здесь лжи;
Всё же там давно сжигают никому не нужные тела,
Но там тоже Тьма – кастой: Знание веков подорвала.
Там стали «власть» духовную по родству передавать,
Приблизительно, как у нотариуса что-то оформлять.
То есть стали поступать, как те самые миллионеры,
Значит, и там также повелись на Западные манеры.
Однако необходимо знать, не всё зло идёт оттуда,
Его Тьма везде рассортировала – как бы ниоткуда;
Потому что оно веками было в каждом человеке,
Возвышая над другими, давая много привилегий.
Поэтому человеком правила всегда его гордыня,
Так она была для него самая наилучшая святыня;
Ведь молясь то идолу, то какому-либо божеству,
Понятно, человек доподлинно: себя имел в виду.
Потому что молится человек лишь о себе самом,
Не зная просьб об Общем Благе, считая пустяком;
Неужели он думает, что Бог не ведает его нужды,
Или о себе молясь, мнит избежать своей судьбы?
Однако может ли тот человек быть в мире с Богом,
Когда в беседе с Ним он занят личным монологом,
Потому что его волнует лишь своя судьба и только,
Известно, толку от такой молитвы – ведь нисколько.
Итак, молиться людям сердцем – в духе надо,
Чтобы человека посетила духовная «награда»,
Именно тогда начнёт сердцем человек молиться,
Когда в сознании своём сумеет он определиться.
Всё же кому он своей молитвой больше служит,
Об Общем Благе мыслит или о себе он тужит?
Потому что когда себя в молитве он упоминает,
То своей гордыне он потихоньку славу напевает.
Однако есть ситуации, когда поётся слава громко,
Ибо молитвой прикрывается гордыня очень ёмко.
Однако и здесь винить людей во всём нет смысла,
Разумеется, вопрос о вере человека – бессмыслен.
Потому что пока он сам не осознает заблуждения,
И не проявит к Новым Знаниям духа пробуждения;
Он будет лишь во всём противиться особо рьяно,
Как бы иногда напоминая средневекового буяна.
Когда не во имя Бога, но с Его именем на своих устах,
Слепо верующие столько сотворили, просто – страх!
Однако они думали, что для Бога сотворили это зло,
Несомненно, мня, что делают для ближнего добро.
Вот это нужно скорее понять всем людям на планете,
Ибо только изменение мышления приведёт к победе;
Именно к победе над самым ярым злом из многих зол,
Тогда возможно сникнет непобедимой гордыни ореол.
Гордыня проявляется не только в диком убиении,
Но также в добродетельном сладчайшем умилении,
Когда лишь масками да улыбками с притворством,
Молитву исполняют словами с сердцем чёрствым.
Так если бы люди объединились в молитве к Богу,
А церковники во всём не клеймили бы Агни-Йогу;
Ведь именно дана молитва в Новом Провозвестии:
«Пусть будет миру хорошо», не тая аутосуггестии.
Так молитвой в сердцах с людьми объединившись,
Необходимо планету бы спасать, но изменившись,
Ибо, не изменив своё сознание – её нам не спасти;
Опять же, человек за наставление ты это не сочти.
Итак, чем больше нас соединится в той борьбе,
Тогда ведь легче станет нашей Матушке-Земле.
Почему же не в молитве, а опять в борьбе какой-то?
Да чтобы вновь не явилось из-за неё трупов столько!
Кои люди допустили с молитвой супротив самих себя,
Ибо не нужно Богу, дабы ты жил ближнего – не любя;
Борись человек с невежеством своим, с самим собой,
И жизнь преображённая, не поразится больше суетой.