***

небо лиловое,
струны из пластика.
звук сообщения громче будильника.
ты просыпаешься снова в шесть тридцать,
что б съесть с бутербродом икру с холодильника.
я не из золота.
ты? я не знаю,
но месяцев десять назад было ветрено.
может быть, ветер задул эти лезвия,
что режут внутри неприятно и медленно?
минус одиннадцать щипят открытые
руки, держащие Мальборо красные,
которые мы покупали в Пятерочке.
говорили одно, помнишь? думали разное.
белые розы и астры с ромашками,
мне подносили конфеты и булочки,
но в голове, помня небо лиловое,
снова прикинулась маленькой дурочкой.
и после пары глотков полусладкого
я захочу, для придания эпичности,
все поменять на сто восемьдесят градусов,
создав превосходный конец моей личности.
если, конечно, не свяжемся мысленно,
хоть раз не с моей стороны восприятия.
и ты не напишешь,
мол, помнишь, лиловое небо,
что два сохранило приятеля.
только я знаю, не помнишь ни капельки.
и, жаль, жесткий диск мой не выдержит вируса.
этот секрет теперь глупый и маленький,
как неудачный рекорд мой для Гиннеса.

солнце моё, для меня не пиши,
мне предостаточно помнить лишь зябкое,
как в вечер тот дождь, состояние души
и чувство к тебе
непростительно гадкое.