Теперь была не жажда, дикий бред,
Порой живые среди мёртвых находились,
В свирепом дыме веры нет,
Хоть акафисты с уст елейных лились...
Был слышен вздох затравленных по жизни,
И было странно видеть красоту,
Лежащую на этой гнусной тризне,
Как бы во сне хранящую мечту...
Но мы теперь полны стыдом и страхом,
Дерзнули мы не знать чудес Христа,
И поздно от распущенности плакать,
И на безверие своё роптать...