ЭПИГРАФ:
На медведя я, друзья,
Выйду без испуга,
Если с другом буду я,
А медведь без друга...
Летом 1983 года, где-то в августе, ездили мы от ВНИИ ЖЕЛЕЗОБЕТОН на две недели в совхоз "Каширский" возводить коровник. Совхоз выдавал нам еду в столовой. Если местному охотнику удавалось подстрелить медведя, то мясо варили и подавали с картофелем. Суп был всегда. Все это стоило денег, цена порции с медвежатиной кусалась, как настоящий медведь, и обходилась в рубль двадцать копеек! Для сравнения обычный обед стоил копеек сорок. Поскольку у меня не было никакого навыка к плотницкой работе, меня и ещё двоих моих коллег, младшего научного сотрудника, донского казака по происхождению и доцента НИИ, еврея, послали косить траву вдоль дороги. Мы и в самом деле немного косили, но в основном всё-таки купались в Оке, загорали и выпивали на берегу. Доцент привёз с собой чистый медицинский спирт.
В день я, так же как и казак с доцентом, зарабатывал всего 40 копеек. Так что одну порцию еды с медвежатинкой приходилось отрабатывать 3 дня. Доцент называл наш низкий заработок, низкий даже относительно недорогого в общем-то сорокакопеечного совхозного обеда (в Москве, в столовой нашего НИИ обед тогда стоил 60 копеек и это считалось ещё дёшево) парадоксом социализма и особенно не удивлялся. Хорошо, что все мы захватили c собой деньги из дома и потому питались нормально. Режим питания был таким. Один раз мы обедали в столовой, а второй раз кушали уже вечером в своём общежитии, в просторной комнате, втроём. Через несколько дней приехал четвёртый наш товарищ, начальник одного из отделов в НИИ, молдаванин по фамилии Папув, который заявил, что он руководитель нашей группы. Впрочем он оказался добрым товарищем и привёз с собой целую канистру красного молдавского вина, которую ему прислали родственники из Молдавии. Несмотря на разницу в национальностях, все мы были москвичами, интеллигентами и трудились в одном НИИ.
Ужинали мы обязательно с разведённым спиртом доцента. Он никогда не брал с нас денег, видимо, имел доступ к нему на работе. А позже и с молдавским вином сорта "Мерло", если я правильно запомнил. Это было приятное красное сухое домашнее вино. Но если много выпить, то хмель бывал вполне реальный. Казак также привёз с собой большую бутылку водки со стеклянной ручкой, литра на два с половиной, как я помню. Только я, по причине своей неопытности в таких командировках, тогда о напитках как-то не подумал и ничего с собой не прихватил. До сих пор неудобно, что мужики тогда поили меня бесплатно. Но денег никто брать не хотел, а в совхозе ничего алкогольного не продавалось. Видимо, был наложен негласный запрет на время посевной.
Но зато я читал им свои стихи про татарское нашествие, половецкий поход князя Игоря, несчастную любовь и армию, из которой только что пришёл. Пили мы регулярно, каждый вечер в течение всех этих двух недель (и потом, по дороге в Москву, тоже). Затем мы, обычно, шли на деревенскую дискотеку. Телевизора тогда у нас в комнате не было. Только у Папува был портативный радиоприёмник "Россия 101" кажется.
Ежели говорить о работе, то в сущности, все мы трудились на этом покосе травы, как нерадивые рабы, и получали за свой труд ровно столько, чтобы этого хватало лишь на еду. Потом нас перевели на работу в поле, собирать морковь в огромные серые мешки и грузить их в грузовики.
Однажды, ещё во время покоса, я пошёл в лес и испытал там истинное потрясение. У меня не было кружки и я наклонился над ручьём, чтобы напиться, и, вдруг, услышал, как кто-то приблизился к воде. Но когда я оглянулся, то к своему ужасу увидел, что это не человек, а медведь. Но самое интересное, что мишка испугался гораздо больше моего и с рёвом бросился обратно в лес, видимо, приняв меня за охотника и не желая стать бифштексом в нашей столовой...