Баллада о портрете
Алексею Бинкевичу
Ой, не дал Господь Марии дочек,
но зато рос у неё сынок –
золотой тополик – тополёчек,
синеокий Вася – Василёк.
Ой,же, как она его кохала,
как будила солнечным ранком,
ключевой водицей умывала,
утирала шитым рушником.
Всю-то отдала любовь и силы,
всё, что пожелал и смог он взять.
Вот и вырос сын большой,красивый,
ласковый и бережный, как мать.
Вырос сын. И часто вечерами
он смотрел в тревожной тишине
на портрет, что в деревянной раме
много лет светился на стене.
А с того портрета, будто в дали
вглядывался, стиснув автомат,
в гимнастёрке, при одной медали,
незнакомый гвардии солдат.
Близкий, дорогой, но незнакомый,
что ни разу за семнадцать лет
не вошёл под сень родного дома,
не послал семье своей привет.
И с женой не выпил за Победу,
и с друзьями в поле не ходил,
словно бы тропы назад не ведал,
словно всё, что было, позабыл.
На закате так тоскливо в хате.
Выйдут матерь с сыном на порог.
- Мама, расскажи ещё о бате…
Улыбнётся: - Расскажу, сынок…
Загорится, тихо вспоминая то,
что скрыто в дальнем далеке,
кончиком косынки утирая
каплю,что катится по щеке.
Звёзды закружатся над оградой.
Ветер по подсолнухам пройдёт.
И нежданно за вишнёвым садом
соловейко звонко запоёт.
-Мама, ну а ты его любила?
-Ну а як же, сыночку мий… Да!
Так любила… даже позабыла,
шо була невенчанной тогда.
Ты похож на його… Той же стати,
и годами вы почти равны…
Всё они о бате,всё о бате,
так и не вернувшемся с войны.
…У Марии внуки подрастают.
Сколько бабке счастья и утех!
Так счастливо душу согревает
их беспечный неумолчный смех.
Только вдруг притихнут вечерами
и глядят в тревожной тишине
на портрет, что в деревянной раме
светится всё так же на стене.
Сядут, позабыв про всё на свете,
головёнки русые взметнут:
-Баба, расскажи ещё о деде!..
И при виде слёз её замрут…