А может в груди у меня море?
глубокое и полное соли…
Что мне до снежных твоих узоров,
до трав высоких, покрывших поле,
когда под толщей густых туманов
сокрыта тайна чужих сокровищ,
и камень сточен до гальки мелкой
и обнимает во тьме чудовищ.
И шепчет голос, охрипший в осень,
что нет планете покоя в темень,
когда пришедший на море просит:
«Прижги мне раны – я буду верен»,
а после топит рукой раскрытой
каждый с дна всплывающий пузырек.
Внутри бурное море разлито…
грохочет, ища дождевой водосток.