Собирая грибы, я по лесу бродил,
И картина предстала мне боли,
Кто это сделал? Это всё натворил?,
Оказались лисята в неволе...
Два огромных капкана, и роком судьбы,
Те лисята туда угодили,
А рядом лиса, её громки мольбы,
И бесплодны её все усилия...
Один лапой попал, и от страха дрожит,
А лисица всё ходит вокруг,
Второй голову сунул, и мёртвый лежит,
Гнев и боль породил в ней недуг.
Я корзинку отбросил, на помощь пошёл,
Но лисица меня не пускала,
Я её понимал, груз на сердце тяжёл,
Но не думала прятать оскала...
Обессилен лисёнок, лисица без сил,
Они здесь не один уже день,
И всё ближе я шёл, "Пусти", тихо просил,
Но в глазах веры я не прочёл...
Я сел рядом на землю, и горько смотрел,
Как лисёнок- малыш умирает,
И из всех своих сил помочь бедняге хотел,
Но лисица меня не пускает...
Из кармана достал я хлеба кусочек,
С недоверием бросилась та,
Как объяснить, что я просто забочусь?
Ведь она все же мать, но лиса!
И подняв хлеб с земли, его дала лисёнку,
Стал кусать из последних он сил,
Глядя прямо в глаза, отшагнула в сторонку,
На спасенье дитя зверь пустил.
Я капканы разжал, лиса уж рядом была,
И дитя своё стала лизать,
Ведь свободы его, больше жизни ждала,
И совсем перестала рычать.
А второго лисёнка, чья злее судьба,
Кое как землю разворошив,
Проклиная охотников, я навсегда,
На покой вечный расположил.
После этого сразу пустился в дорогу,
И глаза мои были в слезах,
Но вот сильно и резко мне ударило в ногу,
Лиса! И лисёнок в зубах!
Оценив доброту, за дитя беспокоясь,
Положила его в ноги мне,
Это дикая местность, так будет спокойней.
Отдаёт, что всего ей родней...
И за пазуху спрятал я милого лиса,
Недовольно и слабо фырчал,
"Фырфырка", так мною ты будешь описан,
Спасла мать дитя, а её вновь лес ждал...