Заголубеет, как во сне, от белизны уставший снег,
И рада песням и весне душа, не залитая воском,
Течет зима с покатых крыш, а месяц вновь, как летом, рыж,
И ты над городом паришь, себе позволив эту роскошь.
Конечно, роскошь – на семи ветрах разлечься, черт возьми,
Смотреть на мир и видеть - мир, глядеть, как в этом мире плоском
Бегут куда-то налегке, в одну сливаясь вдалеке,
Лыжни, забытой на реке, две параллельные полоски.