Гл - 13. Утерянная любовь.
Выслушал Эдвард жену Энуилу, –
словно "обрезал рубаху":
словно для казни себя положил он
в доме "главою на плаху":
«Что за проклятие – жить без наследства,
счастья отцовства не знать?!
Кто изобрёл сатанинское средство
с женщиной чуждой рожать?!»
Мысли о счастье пропали куда - то,
трезвые взгляды – "в пыли".
Вспомнилось детство и то, как когда - то
дети гранату нашли.
Эдвард в кампаниях был командиром,
всех на "борьбу" увлекал.
Вот и тогда вариант предложил он –
быстрый гранате финал.
Вечером – за город, к дому – сторонкой,
там... на трубу на одну,
и опустили верёвочкой тонкой
эту гранату ко дну.
…Не получилось большого развала:
старую печь разнесло.
Бабка – колдунья их не ругала,
видя обыденным зло.
Знала неплохо ребячью натуру,
их "боевые" дела,
знала "заслуги", "чины", "агентуру",
в детстве подобной была.
Печку сложили и новая стала
много надёжнее той.
Позже колдунья "бойцов" повстречала,
не упрекая за то.
— Вы развалили не печку – проблему,
старую горечь мою.
Всё! Позабудьте, закончилась тема!
Вам в благодарность дарю
эту корзину, там сладостей много,
в радость послал наш Аллах!
Пусть будет лёгкою ваша дорога
в детских задорных делах!
— Ты уж прости нас, бабуля Лукунья,
за совершённое зло...
— Я не в обиде, тогда полнолунье
дурь вам в башку занесло.
Всё это выдала Эдварду память,
к прошлому тянется нить…
И Фарида вдруг возникла, как пламя –
не потушить, не забыть.
«Ах, Фарида, твоё сердце разбил я,
в грязь закопал благодать.
Я ведь не Бог, и не ангел всесильный,
мог ли тебя разгадать?
Верил, что любишь, но только при этом
сам был в невесту влюблён!
Если б не страсть Энуилушки этой,
был бы тобой опьянён...»
Вспомнилась встреча - финал с Фаридою, –
болью под сердцем живёт...
Он, возвращаясь домой под луною,
в парке увидел её.
Звёзды вели хороводы на небе,
тени пленяли красой...
Был ли он там? Или сном было это?
Иль колдовством под луной?
...Выплыла фея в небесном сиянье,
свет подчеркнул красоту,
словно Богиня сошла на свиданье
для воплощенья в мечту. –
Страсть позабытая болью воскресла,
сердце тревогой стучит...
— Ты ли здесь, милая – Бога невеста?!
Что потеряла в ночи?!
— Что потеряла?.. Не ведаю это,
скрытая суть не видна.
Я под луною гуляю всё лето
с грустною песней одна.
Зов услыхала влюблённой душою,
вот и помчалась сюда.
Тайну имела стать верной женою –
слиться с тобой навсегда…
Руки пожали, любуясь друг-другом,
скромно, тепло обнялись.
Он принимал её школьной подругой,
шедшей с улыбкою в жизнь.
— Ты без колечка, одна - одинока?
Сколько роилось кругом...
Что над тобой, провидение рока,
или в проклятии дом?
— Чувства родились под пение мая,
тайной покрылись дела…
Сядь ненадолго, возможно узнаем,
где нас судьба провела.
— Надо ли трогать картины былого, –
не изменить ничего.
Впрочем, не знал я там горя такого,
чтобы пенять на него.
— Пусть и не знал... Пусть, я согласна.
Только любовь не слаба!
Я не поверю тому, что напрасно
в парке свела нас судьба!..
Что ж, я пойду...
— Нет, постой, дорогая!
Что-то сказать мы должны,
что-то сердца друг от друга скрывают,
знаки их еле слышны...
— Если позволишь, скажу, я открыта,
выпью разлуку до дна...
Всё поневоле тобою разбито,
вот почему я одна!
Белый платочек печально достала,
скорбно глаза отвела,
слёзы с лица вытирала устало,
сердцем искала слова.
— Хочешь услышать про девичье горе,
ставшее тьмой невзначай?
Как я осталась одна поневоле,
как окунулась в печаль?
Что же, послушай, пустого не жалко,
жалко потраченных лет!
Я не колдунья, как... я не гадалка...
...Медленно брезжил рассвет.
Птицы проснулись, весёлое пенье
в ночь оттеснило покой.
Девушка стала другой во мгновенье –
смелой, открытой, прямой:
— Как грустно мне… В любви своей
от всех людей себя закрыла.
Ты в жизнь мою вошёл кумиром,
и с каждым годом всё сильней
тону… тону… в одной надежде,
что буду счастлива, как прежде,
когда тебя сочла своим!
Живу в мечтах с одним тобою,
хотя измучена собою,
за то, что мною ты любим!
Зачем пришла я в этот мир?
Глаза поутру открываю
и каждый день о том мечтаю,
чтоб где-то встретился кумир,
который даже и не знает,
что есть одна, она страдает,
и всё твердит себе: «Не смей!..»
О! сколько слёз в ночи пролила…
Но я в душе благословила
твой брак с избранницей твоей!
Мне сладко знать, что ты живёшь
со мной на маленькой планете,
где звёзды ласковые светят,
и ты душою к ним плывёшь,
и звёзды душу окрыляют…
А мне они напоминают,
что надо быть в любви смелей!
И я надеюсь, что когда-то
сумею стать как ты, крылата,
и улететь к мечте своей!
Прости за то, что так люблю,
и что зазря тебя тревожу.
Мне боль любви сдержать не сложно,
и я разлуку претерплю,
но дай хоть малую надежду,
что в мире том, где без одежды
душа парит, обнажена,
я хоть на миг сольюсь с тобою
своею раненой душою…
И станет счастлива она!
Молча сидят они, души в смятении,
как оценить это всё?
Эдварду чистой любви откровение
боль в его сердце несёт.
— Не обессудь, Фарида, дорогая!
Сердце своё пред тобой открывая,
я восхищаюсь твоей красотой!
Только решила судьба по-иному,
по непонятному сердцу закону, –
я полюбил, и я отдан другой...
— Что ж, подари поцелуй на прощание,
хоть на секунду меня полюби...
Пусть это грустное наше свидание
станет финалом печальной любви.
«Бабка Лукунья, граната, невеста,
и… Фарида под конец.
Как "усадить" вас в "единое кресло",
с тайнами ваших сердец?»
Далее: http://www.stihi.ru/2017/02/05/12973