Как мир земной кровоточив
усталостью от ожиданья,
от заточенья, от изгнанья,
от слов: «Влачи свой крест, влачи…»
Кричишь, безмолвие? Кричи!
Молчанье пусть взорвут трезвоны.
У медных нот свои законы,
свои аккорды и ключи.
Из складок сумрачной парчи
взошла Венера молодая.
Свет мягко стелется по краю,
перебирая кирпичи.
Луна. В Рождественской ночи
Благою вестью оживлённый
плывёт мой стих несочинёный
в янтарном пламени свечи.
А в раскаленности печи
огонь смеется суеверно.
Тепло стекает равномерно
на пахнущие калачи.
О, Господи! Суд – власть твоя!
И снисходительный, и строгий.
Через себя, через пороги,
переступаю, в е р у я.
Души смятение, прости.
И в это трепетное время,
лишь мне доставшееся бремя,
дай только силы донести.
Единственный и милосердный,
как от л ю б в и земной, скажи,
мне вырваться за рубежи?
Туда, где боли нет и лжи,
где лик встречает благоверный...