День был лишним, неуютно-чужим,
Не спешащим уходить за порог,
И тянулся, как тюремный режим,
Стены комнат заключив в свой острог.
Где-то там, на небе, спал серафим,
Спрятав голову в шестое крыло,
А за тучей по холодным кривым
Волнам неба било черта весло.
Старый Бог -- философ, царь и стратег, --
Как мудрец, один играл в домино;
И порой для ощутимых потех
Он смотрел свое земное кино.
Обо мне из них всех вспомнил лишь черт,
Постучав веслом в закрытую дверь.
И потом под очень низкий аккорд,
У соседей вдруг завыл пьяный зверь.
Лишь под вечер в потемневшем окне
Показались вдалеке снегири
И качнулся клен приветливо мне
В продолженье этой Божьей игры.