Я так начинал свое шествие городом ночи,
Что улицы падали навзничь и грызли каменья,
И визг уходящих трамваев был братом кошачьего пенья,
И март возвращался к Зиме, как вода возвращается к почве.
Я шел, наступая на пятки своей убегающей тени,
Несли факела фонарей тротуары, мне путь освещая,
Взгляд выход искал из густых лабиринтов печали,
А стопы искали в гудящее небо ступени.
Мой голос молчал, но для эха был дружеским домом,
Я слухом своим дирижировал, как Паганини оркестром,
Я ждал, чтобы город открыл потайное волшебное место,
Где снег сохранил очертанье походки твоей невесомой.
Но город твердил и твердил этой ночи протяжную фразу,
И снег отрицал, что лежал под твоими ногами,
Но не было снега, а был только камень, и камень
Твой шаг сохранял, хоть с тобой не встречался ни разу.
1983