Стефан Малларме Могила Шарля Бодлера
(С французского).
Его могила - храм, где течь из водостока.
На грязной жиже - блеск, рубиновый мазок.
Истошно, как шакал, там лает мерзкий бог:
Анубис распалён, его забава - склока.
Там масляный фонарь. Фитиль крутить - нет прока.
Обтирщица с ленцой. Всем ведомый порок.
Светла одна лишь грань, по форме - как лобок:
маяк ночных бродяг, которым одиноко.
Полно сухой листвы. Куда такую деть ?
Когда б сумела вновь она зазеленеть,
почётной сенью став над мрамором Бодлера !
Немало всех завес, что там уже висят:
и Тень поэта там. Из щедрого фужера
она предложит нам его смертельный яд.
Stephane Mallarme Le tombeau de Charles Baudelaire
Le temple enseveli divulgue par la bouche
Sepulcrale d'egout bavant boue et rubis
Abominablement quelque idole Anubis
Tout le museau flambe comme un aboi farouche
Ou que le gaz recent torde la meche louche
Essuyeuse on le sait des opprobres subis
Il allume hagard un immortel pubis
Dont le vol selon le reverbere decouche
Quel feuillage seche dans les cites sans soir
Votif pourra benir comme elle se rasseoir
Contre le marbre vainement de Baudelaire
Au voile qui la ceint absente avec frissons
Celle son Ombre meme un poison tutelaire
Toujours a respirer si nous en perissons.
Примечание.
В Интернете можно ознакомиться с переводами этого сонета, сделанными Романом
Дубровкиным, Марком Таловым, Юрием Михайловичем Ключниковым.
Стефан Малларме Гробница Поля Верлена
(С французского).
Валун, что рвётся вниз в стремительном паденье,
никак не удержать и праведной рукой,
как не смирить людской греховный непокой,
но - чей бы ни был прах - все ждут благословенья.
Там вяхири всегда воркуют в упоенье -
на смерть певца они откликнулись с тоской.
Но новая звезда, нежнее, чем левкой,
зажглась на небесах в искристом их свеченье.
Кто вздумает искать, заглянет хоть в кабак,
припомнит все места, куда входил босяк...
Так где ж теперь Верлен ? В траве ищи Верлена.
Там жажду утолить никто б уже не смог.
Там дягиль, мак и дрок, там злаки и вербена.
Вблизи певца журчит лишь мелкий ручеёк.
----------------------------------------------------
Stephane Mallarme Tombeau
Anniversaire — Janvier 1897
Le noir roc courrouce que la bise le roule
Ne s’arretera ni sous de pieuses mains
Tatant sa ressemblance avec les maux humains
Comme pour en benir quelque funeste moule.
Ici presque toujours si le ramier roucoule
Cet immateriel deuil opprime de maints
Nubiles plis l’astre muri des lendemains
Dont un scintillement argentera la foule.
Qui cherche, parcourant le solitaire bond
Tantot exterieur de notre vagabond —
Verlaine ? Il est cache parmi l’herbe, Verlaine
A ne surprendre que naivement d’accord
La levre sans y boire ou tarir son haleine
Un peu profond ruisseau calomnie la mort.
Примечание.
Этот сонет обычно считается одним из труднейших для понимания в творчестве
Малларме. Переводчики строят различные гипотезы и догадки.
В Интернете можно найти переводы этого сонета на русский язык, сделанные Марком
Таловым, Романом Дубровкиным, Юрием Михайловичем Ключниковым.
Стефан Малларме Унося в пространство душу...
(С французского).
Мы пускаем кольца дыма,
не спеша, и лишь дохнём,
дух взлетает кверху зримо,
тая в выдохе другом.
Глянь, как крепкая сигара,
крошку пепла оброня,
ярче пышет без нагара
от лобзания огня.
У любых хоров забота:
каждый звук, летя в простор,
должен душу звать к полёту,
а иначе хор - не хор.
Что до книг, то вся словесность -
приглашенье в неизвестность.
(Мысль разжёвывать не нужно:
без проблем стихи недужны).
----------------------------
Stephane Mallarme "Toute l’ame resume..."
Toute l'ame resumee
Quand lente nous l’expirons
Dans plusieurs ronds de fumee
Abolis en autres ronds
Atteste quelque cigare
Brulant savamment pour peu
Que la cendre se separe
De son clair baiser de feu
Ainsi le choeur des romances
A la levre vole-t-il
Exclus-en si tu commences
Le reel parce que vil
Le sens trop precis rature
Ta vague litterature.
Примечание.
В Интепнете можно найти переводы этого стихотворения на русский язык, в том числе, перевод Романа Дубровкина: "Унося в пространство душу..." - и Марка Талова: "Всякий дух резюмирован...".
Стефан Малларме Была одна мечта - отплыть.
(С французского).
Он к пламенной мечте привык -
о встрече с Индией прекрасной.
Он в грёзах слышит птичий крик,
что обогнули мыс опасный.
Хотел, чтоб птица с нижних рей,
резвясь, ныряла в волны смело,
чтоб объявляла средь морей
о верном курсе каравеллы.
А та кричит однообразно,
и курс направить ей невмочь.
Неведомо, где все соблазны.
Взамен - отчаянье и ночь.
Так сколько б ни кричала птица,
а Васко бледен и кривится.
---------------------------------------
Stephane Mallarme) Au seul souci de voyager ...
Au seul souci de voyager
Outre une Inde splendide et trouble
- Ce salut soit le messager
Du temps, cap que ta poupe double
Comme sur quelque vergue bas
Plongeante avec la caravelle
Ecumait toujours en ebats
Un oiseau d'annonce nouvelle
Qui criait monotonement
Sans que la barre ne varie
Un inutile gisement
Nuit, desespoir et pierrerie
Par son chant reflete jusqu'au
Sourire du pale Vasco.
Примечание.
В Интернете можно найти переводы этого стихотворения на русский язык, в том числе
перевод Романа Дубровкина "За горизонтом безвестных Индий" и перевод Марка Талова
"С заботой плыть в тиши кают".
Cтефан Малларме Сонет: Ужели Гордость не зажжёт...
(С французского).
Ужели Гордость не зажжёт
под вечер хоть какое пламя ? -
Заботясь о своей рекламе,
всем самым редкостным блеснёт.
Стремясь прославить весь свой род,
наследник, будто гид, с друзьями,
дивиться древними вещами
в нетопленный покой войдёт.
Там скрыта рака несознанья,
что держит в спазмах отрицанья
все ужасы минувших дней.
Там сверху мраморная горка.
Там вовсе нет других огней -
лишь освещённая подпорка.
------------------------------------
Stephane Mallarme Tout orgueil fume-t-il du soir
Tout orgueil fume-t-il du soir,
Torche dans un branle etouffee
Sans que l'immortelle bouffee
Ne puisse a l'abandon surseoir !
La chambre ancienne de l'hoir
De maint riche mais chu trophee
Ne serait pas meme chauffee
S'il survenait par le couloir.
Affres du passe necessaires
Agrippant comme avec des serres
Le sepulcre de desaveu,
Sous un marbre lourd qu'elle isole
Ne s'allume pas d'autre feu
Que la fulgurante console.
Примечание.
В Интернете удалось найти перевод этого сонета на русский язык, сделанный Марком
Таловым, - "Кадит ли вечера вся спесь...". Cоответствующий перевод Романа
Дубровкина начинается строкой: "Вечерний гордый дух погас".
Стефан Малларме Сонет: Искринка, вспыхнув, умерла...
(С французского).
Искринка, вспыхнув, умерла.
Конец надежде эфемерной:
был поражён какой-то скверной
Светильник тонкого стекла.
И Ночь совсем не весела:
осталась без мечты химерной,
без нежных ласк, во тьме пещерной;
нектара страсти не пила.
Корчага с зельем опустела,
и Ночь как будто овдовела...
Я ж сильф с плафона - их дитя.
Взамен лобзанья, ждёт их проза.
Кто ж крикнет, с вестью к ним летя,
что в этой тьме возникнет роза ?
-------------------------------
Stephane Mallarme Surgi de la croupe et du bond...
Surgi de la croupe et du bond
D'une verrerie ephemere
Sans fleurir la veillee amere
Le col ignore s'interrompt.
Je crois bien que deux bouches n'ont
Bu, ni son amant ni ma mere,
Jamais a la meme Chimere,
Moi, sylphe de ce froid plafond !
Le pur vase d'aucun breuvage
Que l'inexhaustible veuvage
Agonise mais ne consent,
Naif baiser des plus funebres !
A rien expirer annoncant
Une rose dans les tenebres.
Примечание.
Первая строка этого сонета в русском переводе Романа Дубровкина: "На скользком крупе по стеклу..."; в переводе Марка Талова: "Встав из-за крупа и прыжком..."
Стефан Малларме Сонет: Два кружевные полотна...
(С французского).
Два кружевные полотна
в Игре возвышенной взлетели:
одно с приснившейся постели,
другое - с мутного окна.
Их страсть свела, а не война.
Рвались к одной и той же цели.
Родить прекрасное хотели
два лёгких призрака из сна.
На фоне пылкого задора
уснула грустная мандора.
Кому ж играть ? Лютниста нет.
Сад Муз остался без посева,
но утром, как вернётся свет,
вновь будут игры и напевы.
Вариант:
На фоне пылкого задора
уснула грустная мандора.
Лютнист давно в другом пиру,
а тени скрылись после пробы.
С зарёю высшую Игру
начнут плодущие особы.
----------------------------
Stephane Mallarme Une dentelle s'abolit...
Une dentelle s'abolit
Dans le doute du Jeu supreme
A n'entrouvrir comme un blaspheme
Qu'absence eternelle de lit.
Cet unanime blanc conflit
D'une guirlande avec la meme,
Enfui contre la vitre bleme
Flotte plus qu'il n'ensevelit.
Mais chez qui du reve se dore
Tristement dort une mandore
Au creux neant musicien
Telle que vers quelque fenetre
Selon nul ventre que le sien,
Filial on aurait pu naitre.
Примечание.
В Интернете перевод этого сонета, сделанный Романом Дубровкиным начинается со
строки: "Развенчан полог кружевной..." ; а сделанный Марком Таловым - со строки:
"Уж кружево отменено...".
Стефан Малларме Сонет: Благоухание времён...
(С французского).
Благоухание времён -
шелка в драконах и химерах.
Но мне милее в интерьерах
твой блеск и шарм, и весь твой тон.
Цвета простреленных знамён.
Веселье площадей и скверов.
Но ты мне слаще всех эклеров:
я в локоны твои влюблён.
Но даже в страстности лобзанья
нет полной силы обаянья,
пока твой друг, войдя в экстаз,
в волнах твоей огнистой лавы,
обняв свой царственный алмаз,
не задохнётся в крике Славы.
------------------------------
Stephane Mallarme Quelle soie aux baumes de temps...
Quelle soie aux baumes de temps
Ou la Chimere s'extenue
Vaut la torse et native nue
Que, hors de ton miroir, tu tends !
Les trous de drapeaux meditants
S'exaltent dans une avenue :
Moi, j'ai ta chevelure nue
Pour enfouir des yeux contents.
Non. La bouche ne sera sure
De rien gouter a sa morsure,
S'il ne fait, ton princier amant,
Dans la considerable touffe
Expirer, comme un diamant,
Le cri des Gloires qu'il etouffe.
Примечание.
В переводе Романа Дубровкина этот сонет начинается со строки: "Шелка, чей аромат мы пьём..."; в переводе Марка Талова - со строки: "Кой шёлк с бальзамами времён...".
Стефан Малларме Сонет: Зовёшь рискнуть ?
(С французского).
Зовёшь рискнуть ? Но жди накладки.
Я вовсе не смелее всех.
Возможно, что, взамен утех,
ожжёшь в чужой крапиве пятки.
Ледышки на посул не падки.
Замысливши наивный грех,
ты обречён на неуспех.
Насмешки от девиц не сладки.
А,впрочем, я - не пессимист.
Мы всё же едем. Воздух чист.
Победный гром ! Блестят ступицы.
Какой здесь царственный пейзаж.
И вслед закатной колеснице
мчит мой гремливый экипаж.
----------------------------------
Stephane Mallarme M'introduire dans ton histoire
M'introduire dans ton histoire
C'est en heros effarouche
S'il a du talon nu touche
Quelque gazon de territoire
A des glaciers attentatoire
Je ne sais le naif peche
Que tu n'auras pas empeche
De rire tres haut sa victoire
Dis si je ne suis pas joyeux
Tonnerre et rubis aux moyeux
De voir en l'air que ce feu troue
Avec des royaumes epars
Comme mourir pourpre la roue
Du seul vesperal de mes chars.
Примечание.
В переводе этого сонета на русский язык у Романа Дубровкина первая строка: "В твою я повесть не войду..."; в переводе Марка Талова первая строка: "Втереться в
суть твоих историй...".
Стефан Малларме Сонет: Гнетущий полог облаков
(С французского).
Гнетущий полог облаков.
Базальт и лава без движенья -
и рабский отклик в отдаленье
на безнадёжный слабый зов.
В воде у грозных берегов -
обломки страшного крушенья.
Над местом пенного волненья -
верхушки мачт без парусов.
Возможно, яростная сила
ещё кого-то утопила,
и злая бездна дани ждёт:
там вьются косы в вихре пены;
и жадная волна несёт
по-детски щуплый труп сирены.
--------------------------------
Stephane Mallarme A la nue accablante ...
A la nue accablante tu
Basse de basalte et de laves
A meme les echos esclaves
Par une trompe sans vertu
Quel sepulcral naufrage (tu
Le sais, ecume, mais y baves)
Supreme une entre les epaves
Abolit le mat devetu
Ou cela que furibond faute
De quelque perdition haute
Tout l'abime vain eploye
Dans le si blanc cheveu qui traine
Avarement aura noye
Le flanc enfant d'une sirene.
Примечание.
В переводе этого сонета у Романа Дубровкина первая строка звучит: "Тяжёлых облаков серей...", в переводе Марка Талова - "Умолкнув с тучей высоты...".
Стефан Малларме Сонет: Названье прочитав, я смёл долой тома...
(С французского).
Названье прочитав, я смёл долой тома
и Пафос вспоминал как родину Киприды.
Я освежил в душе блистательные виды.
Плеск моря, цвет небес свели меня с ума.
Пускай царит вокруг холодная зима,
я не начну бубнить про давние обиды.
Всё вынести готов без дрожи и без рыда.
Каким ни будь пейзаж, расстроюсь не весьма.
Я знаю, что Земля не будет в состоянье
мне щедро всё давать по первому желанью.
Манят земная плоть и сладкий фимиам,
а я, отвергнув страсть какой-нибудь девчонки,
упрямо предпочту любым другим мечтам
палёную огнём грудь древней амазонки.
---------------------------------------------------
Stephane Mallarme Mes bouquins refermes ...
Mes bouquins refermes sur le nom de Paphos,
Il m'amuse d'elire avec le seul genie
Une ruine, par mille ecumes benie
Sous l'hyacinthe, au loin, de ses jours triomphaux.
Coure le froid avec ses silences de faux,
Je n'y hululerai pas de vide nenie
Si ce tres blanc ebat au ras du sol denie
A tout site l'honneur du paysage faux.
Ma faim qui d'aucuns fruits ici ne se regale
Trouve en leur docte manque une saveur egale :
Qu'un eclate de chair humain et parfumant !
Le pied sur quelque guivre ou notre amour tisonne
Je pense plus longtemps peut-etre eperdument
A l'autre, au sein brule d'une antique amazone.
Примечание.
Этот сонет в переводе на русский можно найти в Интернете по первой строке.
В переводе Романа Дубровкина - "Закрыв старинный том, я повторяю слово..."
В переводе Марка Талова - "Закрыв свои тома на имени Пафос...".