Вятка веточкой ляжет поверх
деревянной скамейки у дома,
где рябиновый сок в ноябре,
где дворняжки виляют знакомым
не хвостами - сердцами; где мы
в разговоре о нынешних бывших
выпускаем отравленный дым,
разрешая подняться повыше.
Развернется платком Танаис
на плечах злоязыкой планиды.
Я спускаюсь по атласу вниз,
но тебя не теряю из виду.
У кого-то журчит Агидель,
у кого-то Нева за балконом,
у кого-то последний отель
и в кармане сухарь для вороны,
но я знаю, далекий мой свет -
не бывает питья горячее
чем рябиновый сок в ноябре
и отроческое увлеченье,
и я снова виляю хвостом,
и я снова сердечно любуюсь,
если снятся скамейка и дом -
те, где мы так внезапно проснулись.