То эдак, то так я взлетаю к луне,
то эдак, то так задыхаюсь на дне
осипших от ветра и сырости дней.
Когда же пойму или станет видней,
что дело не в днях, что весь мир, как труба,
из жерла которой летишь в никуда?
Ну что же, нарушим мой хрупкий покой.
Положим, я понял, теперь я другой.
Со всяким я нынче готов разделить
последней надежды упругую нить.
Входите, прошу. Вот изрезанный стол,
диван, на котором лежу, как посол
державы, что всех вас видала в гробу,
державы, которой границ не найду,
но знаю наверное - только она
покоем дарит, оставляя без сна.
Я всё по привычке покой берегу.
Смотрите как осень согнула в дугу
пустой окоём со следами дождей
и к небу прижалась подругой ничьей.
Смотрите со мною сквозь серую мглу -
увидите ангела в красном углу,
увидите мёртвую деву в ночи,
к осеннему небу найдёте ключи.
Вы видите - рыжая осень, как пёс,
несётся по улицам, вытянув нос?
Вы слышите шорох невидимых риз?
Ушедшие дни из могил поднялись.
Октябрь не простой в этом странном году.
Я шорохам смутным навстречу иду.