В придорожном кафе проводили «классический» вечер,
И меж пьющих, гулящих и тех, кто слонялся без дела,
Там сидели, ведя подходящие случаю речи,
Стародавний профессор и юная томная дева.
И профессор на деву смотрел, ухмыляясь в седины:
Как она улыбалась, сложив на коленях ладони,
И смотрела, и всё понимала, как умная псина,
И кивала задумчиво-нежно пассажам симфоний.
Звуки Баха наружу неслись сквозь открытые двери,
Вызывая нежданный столбняк в полупьяном народе,
Но ди-джей заскучал, и тогда зазвучал «Рыжий Эрик»,
А мгновенье спустя что-то вдруг изменилось в природе –
То заныла, заплакала, заскрежетала гитара,
Всё как будто звала, не надеясь дождаться ответа,
И кричала на дремлющий мир: так сама кукабарра
В австралийских лесах будит алое пламя рассвета…
…и проснулась она, и вскочила легко и проворно,
Стихли вмиг голоса, взгляды все устремились за нею,
И в неистовом танце, то нежном, то грозно-задорном
Стала буйной валькирией юная тихая фея…
Словно солнечный луч этот отблеск минувшего
детства
Проскользнул по лицу, открывая чудесную повесть.
И тогда молодой человек, что сидел по соседству,
Встал и к ней подошёл, не здороваясь и не знакомясь…
Две минуты и тридцать секунд в переполненном зале
Тихий голос отрывисто пел о герое Валгаллы.
В полутёмном кафе до рассвета они танцевали
И ушли, приобнявшись, в гранитные джунгли квартала.
А профессор давно уже спал. В его комнате старой
Сон неясный парил, прерываемый звуками фуги:
Рыжий Эрик, задумчивый викинг с тяжёлой гитарой
Птиц из пушки стрелял – только «Бах» разносилось
в округе…
* "Eric is read" - песня группы "Pixies"