очередной февральский день
дышал на ладан.
змеилась тенью на плетень
речей прохлада.
остуда путала слова,
следы и карты,
пытаясь муху из слона
состряпать к марту,
и красноречье, не моргнув,
наполнить силой,
и шило с мылом, и пургу
сменить на вилы,
чтоб те писали по воде
про день и пищу,
и про никто, и про нигде,
и про не ищет.
* * *
под солнцем таяло, текло...
виват, проруха!
и хит про битое стекло
жужжала муха...