Эх, не держусь я где душа
и многие не удержались.
А Рильке, сам себя страша,
жил там, где ангелы рождались.
Он думал, не своею смертью
он умирает, и просил
потвёрже для души настил.
Потомки, вы ему не верьте.
Лишь одного теперь хочу –
взять Рильке мёртвого свечу
и донести до той часовни,
в которой отпоют калек,
их жизней прошлогодний снег
и смерти их каменоломню.