Клуб поэзии «Серебряная лира»
ЗВУКИ СЕРЕБРЯНОЙ ЛИРЫ
Орёл
2016
Аннотация
В этой книге собраны воспоминания и статьи о творчестве наших братьев по перу, безвременно ушедших из жизни, не удостоенных членства Союза писателей России.
Упомянутые авторы оставили существенный вклад в развитие литера-турного процесса на Орловщине. Их произведения наполнены духом роман-тики, чувством патриотизма и преданности своим друзьям и идеалам, которым служили, пронизаны чарующими звуками «серебряной лиры».
Читатель познакомится с романтиком Николаем Кругловым, который не уставал искать свою мелодию жизни; философом и поэтом Леонидом Фоминым и его суждениями о смысле жизни и судьбах деревни; поэтами – лириками Александром Зубаревым, Галиной Мальцевой, Александром Макаровым и Михаилом Акишиным; с создателем образных портретов современных орловских писателей Петром Козиным, с летописцем, участником Великой отечественной войны Александром Овчинниковым. Не менее значимы и по-своему интересны в творческом плане такие имена, как Иван Егоров, Юрий Козлёнков, Фёдор Исаков, Дмитрий Дуплин.
С каждым из них я был лично знаком и мне судьбой выпала честь осуществить благородную миссию увековечить память моих товарищей, мастерски владевших пером. Их имена не должны быть преданы забвению.
Николай Зеленин
Михаил Акишин
(07.01.1932-19.09.2002)
Стремясь не затеряться в этом мире
Благодатная почва Орловщины «на своих мелких водах» вспоила ещё одного поэта – Михаила Ивановича Акишина. Он родился в селе Салтыки, что соседствует с рекой Окой на её повороте с юга на юго-восток. Ему, познавшему тяготы военного лихолетья, трудности сельской жизни, рано пришлось включиться в работу, чтобы содержать себя и помочь семье. Поэтому, проявлявшимся иногда зачаткам литературных способностей, не было суждено своевременно раскрыться.
Хоть и расстался он с родным селом, переехав работать на завод в Орёл, связь с сельским бытом им не была утрачена, что впоследствии сказалось на его творчестве. Раздумья о сельской жизни, о тружениках села, о родном крае, природе не покидали его никогда. Знакомясь с творчеством этого замечательного человека, бросается в глаза его способность из увиденного выстраивать целый сюжет действия, рисовать картину в лирической форме и своё отношение к ней.
И... там, нарушив тишину,
Соловушкина песня льётся...
Она, то скрипкой плачет, то смеётся,
То будто ветер трогает струну.
Она лилась издалека
Волшебной музыкой звенела,
И чудеса свершить сумела,
Что улетела прочь тоска.
Отдельной темой изображён родной край, Салтыки и его хутор Яковка.
До сих пор мила деревня,
Край любимый и родной.
Выходец из крестьянской семьи, он радуется успехам своих земля-ков.
Салтыкам за труд награда,
Приходите поглядеть:
Как село успеху радо,
Чтоб с душой трудиться впредь.
С детства он не гнушался никакой сельской работы. После войны труд подростков был весьма востребованным. Но и в трудный час в душе молодого человека возникали первые нежные чувства.
Я на скошенном лугу
скот сегодня стерегу,
Если не пугливая,
приходи, любимая.
А в стихах для детей – теплота и любовь к своим корням, родителям:
Вот уж маме будет радость,
Труд великий мой поймёт,
Рукодельницей, конечно,
Меня мама назовёт.
Михаил Иванович владел техникой стихосложения, в основе которой было природное дарование. Он умело использовал в своих стихах тропы выразительности. Его рифма близка к чёткости, построение фраз удобно для произношения, соблюдаются ритм и созвучие. Он, как человек, вошедший в этот мир, стремился в нём не затеряться, а быть на виду и оставить после себя след. Поэтому время после завершения основной работы на заводе он всецело посвятил литературному творчеству и был рад, что у него во многих случаях получались хорошие стихи. Он был уверен, что его способности ещё шире раскроются.
Мне рано грустить, дел ещё очень много,
И сердце стучит беспокойно в груди.
Я счастлив. Мне Муза подарена Богом,
Надеюсь, что жизнь ещё вся впереди.
Жаль, что с Музой он «повстречался» поздно, а дар поэта дремал, и не нашлось такого человека, который бы как можно раньше разбудил этот дар. Тем не менее, Орловщина стала богаче ещё одним поэтом, который прославил свою Родину.
Николай Зеленин
ЕСЛИ ВСЛУШИВАТЬСЯ В ПОЛЕ…
Яковка – небольшая деревня, не¬далеко от Салтыков, что в Орловском районе. 7 января 1932 года в ней ро¬дился Акишин Михаил Иванович, в семье крестьян.
Воспитывался дедушкой и бабуш¬кой, так как не было родителей. Де¬душка Иван Егорович был хороший рассказчик разных историй и наблю¬дений за природой. Все соседи в зим¬нюю порю вечерами приходили слу¬шать его. Бабушка Наталья Андреев¬на – прекрасной души человек, за¬мечательная хозяйка. До войны ле¬том, на время сельхозработ, у нас жили трактористы из МТС. Бабушка готовила им обеды и приносила в поле. Дедушка охранял полевой стан. Бабушка рассказывала, что это были трудолюбивые, веселые люди.
Когда началась война, все они ушли на фронт, многие не вернулись. Во время оккупации немцы сожгли деревню Большую Быструю. Из де¬ревни Яковка угнали весь скот.
Велика была радость, когда наша армия освободила Салтыки в 1943 году от фашистов. Михаил Иванович помнит, как солдат посадил его на колени, показал как вставлять патроны в диск для автомата и сказал: "А ты, сынок, клади, да приговаривай, пусть каждая пуля попадет в немца".
После освобождения было реше¬но, что правление колхоза будет в хате Акишиных. Сразу же поставили задачу убрать зерновые на размини-рованных полях. Было мало техники, работали вручную.
После укрупнения колхозов предсе¬дателем был единогласно избран Сударев Иван Егорович. Уважаемый все¬ми колхозниками, да и он относился с почтением к людям. Было построено здание правления с клубом, кинозалом, радиоточкой. В дома колхозников был проведен свет и заговорило радио. Кол¬хозники все старались работать на со¬весть и стали жить лучше.
В 1949 году Михаил Иванович окон¬чил Салтыковскую семилетнюю школу. С большой благодарностью вспомина¬ет он своих учителей: Кедрову Серафи-му Владимировну, Волчкову (Рыжову) Анну Тимофеевну, Еремину Нину Ива¬новну, директора школы Андрееву Ана¬стасию Михайловну и других. Они умуд¬рялись учить детей без учебников, без тетрадей, но воспитывали в них любовь к родному краю, бережное отношение к близким.
Служил Акишин в армии в группе Советских войск в Германии. Честно вы-полнил свой долг в качестве старше¬го радиотелеграфиста.
После армии работал на заводе "Ше¬стерён", ныне ОАО "Автосельмаш". Окончил школу мастеров, получил среднее специальное образование. Работал в литейном цехе формовщи¬ком, затем наладчиком станков-полуав-томатов, мастером. Неоднократно на¬граждался Почётными грамотами, име-ет звание "Ветеран труда". На одном за¬воде отработал весь трудовой стаж.
В 1987 году ушёл на заслуженный отдых. Отдохнул и увидел в жизни и природе что-то такое, что начал пи¬сать стихи. Печатался в газетах «Наша жизнь», «Поколение».
Его стихи вошли в стихотворные сборники "Половодье", "Строки открове-ния". Есть в его багаже и собственная книга стихов "За ушедшим днём».
Вот некоторые из них:
* * *
Где вы, вездесущие боги?
Ушедшего времени жаль.
Уеду в деревню в итоге,
Рассею былую печаль.
Уеду туда, за зарею
На горочке легче дышать,
Где слышно как бойко, струёю
По камешкам струйки спешат.
Где запросто веет свободой,
И полю не видно конца,
Откуда в суровые годы
На фронт провожал я отца.
* * *
О, если вслушиваться в поле,
Земля-то вовсе не молчит.
Она, кормилица, в неволе
Давно и стонет, и кричит.
Тебе, столь близкой и далёкой,
Прости, кормилица, прости,
Как деве в доме одинокой
Хозяина бы обрести.
* * *
Расплескалось солнце светом
Над российскою страной.
Жизнь прекрасна, спору нету,
Если рядом ты со мной.
Это сказано без лести,
Забегая наперед.
Сотню лет прожить бы вместе,
Дальний выдержать поход.
Жизни крайнюю страницу
Сил хватило б приоткрыть,
Чтоб душа свободной птицей
В небесах могла парить.
* * *
Я опять на заре
Возвращаюсь домой,
Белый пар над рекой
Позавис кружевной.
Там, где воздух сырой,
Заискрился плетень,
А вдали за горой
Вновь рождается день.
Первый луч озорной
Прошмыгнул у двора,
Разбудить бы село –
Наступила пора.
* * *
Уж вечереет, мало света,
Но не сказать, что в темноте.
Шагает наших дней Джульетта
В непостижимой красоте.
На ней костюм новейшей моды,
В нём силуэта контур строг.
И жаждут волосы свободы,
Как пёс взлохмаченный у ног.
* * *
Весна резвится молодая,
Она по лужам напрямки
Сбегает к берегам Оки,
За ручейками поспешает.
То вольной птицею порхает,
То с ветерком она играет,
С зарею раннею встаёт.
И жаворонка лёгок взлёт –
Он в небесах под облаками,
Над необъятными полями
Заводит песню в стороне
О Родине и о весне.
О Родине певец
Родился в деревне Яковке Орловской области. Работал на заводе «Шестерён».
На заслуженном отдыхе пришло вдохновение. Его стихи полны мудро-сти, искренности, понятны всем возрастам. Он – поэт-лирик.
Печатался в газетах «Наша жизнь», «Поколение», «Знамя коммунизма», в сборниках «Безымянные высоты», «Половодье», «Строки откровения», в альманахах «Парус Спасения» и «Под Парусом Спасения», №№ 1–3. В 1998 году вышел в свет авторский сборник стихов «За ушедшим днём».
Благодаря вдове, Нине Григорьевны Акишиной, сохранившей черновики и представлявшей творчество М.И. Акишина в ОО ЛО «Родное Полесье» (ЛС «Родное Полесье.» им. П.Л. Проскурина) за неделю до смерти – М.И. Акишин позвонил мне с просьбой, чтобы после его смерти принимали Н.Г. Акишину, как его самого.
После его смерти в издательском кружке МОР ЛИ при Орловском городском литературном Клубе им. М.И. Акишина вышли в свет ещё два сборника его стихов (2006 и 2009 годы). В Союзе литераторов России – подборка его стихов «Мир чудесен» опубликована в сборнике стихов «Свет любви» (2003). – С. 9–15. О Михаиле Ивановиче Акишине и о его творчестве есть публикации в книге «Свой на земле оставим след» (2012). – С. 52 и в книге «Антология народного поэтического творчества» (2012). – С. 15–19. Выборки из его стихов приведены в книге «О вечном» (2011). – С. 4–5, которые привожу здесь:
* * *
У небесного порога
Я стою на острие.
Непонятная тревога
Заполняет душу мне.
Снова мрак и потрясенья,
Вновь не ясно – жизнь иль смерть.
Дай нам, Бог, сейчас – терпенья,
Чтобы истину прозреть.
***
Который раз я дни итожу, –
И это – вовсе не каприз!
На результат гляжу... И что же?
Увы, как скоротечна жизнь!
Сознавая скоротечность жизни, М.И. Акишин всё-таки не согласен с тем, что «жизнь – это прочерк между датой рождения и датой смерти», как заявляет один из орловских членов СП России. Михаил Иванович утверждает, что
Чтобы душа свободной птицей
В небесах могла парить»
нужно, чтобы
Жизни крайнюю страницу
Сил хватило б приоткрыть.
И поэтому:
У нас порою так бывает:
На всех порах уходит жизнь.
Виски нам иней укрывает,
А доктор молвит нам: «Держись!»
До конца своих дней М.И. Акишин верил судьбе, соединившей его жизнь с жизнью Нины Григорьевны.
Не встретив Вас, не знал бы я
Любви загадочной и страстной –
Весь мир открылся для меня
И беспощадный, и прекрасный.
Любит Михаил Иванович свою Родину:
...Как же тут не волноваться –
Здесь ведь мой родимый дом,
Наше русское приволье.
С нежностью, теплотой и любовью описывает Михаил Иванович природу:
Природа спит, лишь признаки рассвета
Чуть-чуть вдали ласкают небосвод.
Талантливый самобытный поэт. Его именем в октябре 2002 г. назван Орловский городской литературный клуб, при котором ныне работает «Школа Поэзии» им. Г.Н. Мальцевой. Их имена рядом, как и даты их ухода из жизни.
И даже свои первые сборники стихов они издали в одно и то же время («За ушедшим днём». – Орёл, 1998. – 128 с. с ISBN 5-89436-025-0 у М.И. Акишина и «Окно в небо». – Орёл, 1999. – 52 с. у Г.Н. Мальцевой), в лихие девяностые годы, когда страна не существовала самостоятельно, а ею командовали кому не лень: и США, и Европа, и нетрадиционной ориентации, и уголовный мир... А русский народ вынужден был молчать, что он – русский, (даже из паспорта была убрана графа «национальность»!), безработица стучалась почти в каждую семью, а кто работал – получали зарплату в центральной части европейской России – через девять месяцев, а на Дальнем Востоке – через два года; в домах и на предприятиях отопление начиналось чуть ли не перед Новым годом, хаос был, наступил демографический крест – смертность превышала рождаемость...
И вот, в это тяжёлое время самобытные поэты издают книги о любви к России, к её народу, к её природе! Да это же – герои! Вот почему их имена и увековечены!
В благодатном литературном Орловском крае родился и жил Михаил Иванович Акишин. Мечта его выйти к читателю сбылась, когда он вошёл в Клуб Поэзии «Родное болото» (преемник его –«Родное Полесье»). Человек по натуре искренний, с тонкой душой, он стал в Клубе Поэзии своим человеком, сросся душою с Клубом, стал его неистовым пропагандистом.
Конечно, Михаил Иванович не чурался поэтов с другими взглядами. Естественно, для уточнения «кто есть кто?» он входил не только в Клуб Поэзии, но и в Клуб «Наследие», куда ушла в 2001 г. часть соратников из Клуба Поэзии, несогласных с пропагандой православия в альманахах литературного движения самобытных авторов «Родное Полесье». У каждого – свой выбор.
М.И. Акишин призывал людей относиться друг к другу бережно, любить их и уважать их мнение: так он следовал добрым традициям отцов наших. Хорошую память о себе оставил поэт.
А в Орловском городском литературном клубе его имени самобытным поэтам открывается тропинка к сердцам людей – уже издано около ста их авторских книг стихов и прозы и даже издан сигнальный экземпляр «Антологии народного поэтического творчества», благодаря издательскому кружку МОРЛИ, организованному руководителем «Школы Поэзии» им. Г.Н. Мальцевой и председателем литературного клуба им. М.И. Акишина Леонидом Ивановичем Морозовым.
Дмитрий Щипаков.
Дмитрий Дуплин
(04.11.1953–25.05.2015.)
От чистой души с юной откровенностью
Дмитрий Александрович Дуплин родился в г. Орле в 1953 году.
Окончил Орловский машиностроительный техникум и курсы «Повышения квалификации». Работал инженером на заводах: «Стекломаш» и «Легмаш». На производстве отличался высокой дисциплинированностью и уважением сотрудников. Об этом свидетельствует Мандат ВЛКСМ № 311 об избрании его делегатом на XXVII Орловскую городскую конференцию в Декабре 1979 года. А также на городское совещание передовиков производства промышленности в 1972 г. От Управления завода «Стекломаш» ему выделили квартиру в новом доме.
Имея хорошие рабочие руки и светлую голову, он самостоятельно зани-мался внутренней отделкой этой квартиры. Кроме того, с помощью отца, построил на своём огородном участке замечательный домик.
К этому можно добавить мои воспоминания о рыбалке. Сознаюсь, рыбак я очень плохой. Но однажды Дмитрий уговорил меня поехать с ним на речку Зушу порыбачить. Началось с того, что в 25 градусов выше нуля он приказал мне надеть зимнее нательное бельё, шерстяной свитер и, обязательно, зимнее пальто и шапку. Обливаясь потом, с трудом я втиснул себя в люльку мотоцикла, на дне которого лежала свёрнутая палатка, а за моей спиной прикрепил он канистру с бензином. На спине у Дмитрия висел большой рюкзак с провизией и снастями. Когда же выехали на трассу, я понял, что эти свитера и зимнее пальто просто необходимы в такой поездке. Ветер пронизывал ватные преграды и добирался до костей. У красавицы Зуши разбили мы палатку, поставили донки и расположились биваком на поляне. Я и его товарищ Анатолий – новички. Дима же рыбак с большим стажем, хоть ему 23, а мне 56 лет. Но мы ни единого движения не могли сделать, не попросив помощи у Дмитрия:
– Дим, у тебя нет верёвочки, портки соскакивают.
– Сейчас. – И вот уже четыре верёвки на выбор.
– Дим, а как разбить колышки для палатки?
– Дим, у меня ноги промокли.
Он лезет в рюкзак и достаёт запасные тёплые носки.
– Дим, у меня червяк не насаживается...
– Дим, чайку бы попить. Давай я схожу за хворостом.
– Потом пойдёшь, это долго.
Он достаёт походный кипятильник, и через пять минут мы пьём чай.
Эти ранние навыки походной жизни, во многом помогли ему в армии, которую он прослужил в Чеченской республике и в Баку, в 1973–75 гг. Там же, на рыбалке, я задал ему вопрос: Дима, я знаю, что ты тайком пишешь стихи. Когда же ты успеваешь работать на заводе, заниматься с молодыми комсомольцами, не пропускать летнюю и зимнюю рыбалку, да ещё находишь время для стихов?
– А мне рыбалка помогает. Во-первых, я здесь наедине с рыбой. А потом, стихи сами рождаются в общении с природой.
Теперь пришло время поделиться своими впечатлениями о его поэтиче-ском творчестве. У меня на столе 13 его толстых блокнотов, листков и руко-дельных книг, где корявым почерком с перечёркнутыми словами, фразами и целыми страницами всё его творчество от 1970 по 1987 годы. Следовательно, начал он задумываться о сохранении своих трудов только в 25 лет. Как у множества молодых поэтов поэтическое творчество начинается с лирики. И, как всегда, первые стихи страдают литературной малограмотностью, но уже покоряют чистотой души автора и юной откровенностью.
Я цветок подарю тебе в жаркое лето
Вместе с синью небес и безмолвьем рассвета,
Вместе с пением птиц и шуршаньем травы,
Вместе с ярким свеченьем в росинках листвы.
И только поучившись немного на своих ошибках, на жизненных испытаниях и в литературных дискуссиях в дружеском обществе «Литературного содружества Родное Полесье» имени П.Л. Проскурина, тема его стихов уже приобретает окраску философских рассуждений.
Мы часто считаем, что в жизни всё знаем,
Пройдя по дороге её, лишь немного.
Вмиг обижаемся, коль она строга.
Сбивая коленки, ревём безудержно.
А мать обнимает нас просто и нежно.
На камень, указывая на дороге,
Врачует разбитые до крови ноги.
Тот камень, отбросив без злобы, в крапиву,
Нам шепчет, чтоб были мы справедливы
«Коль сам виноват, не ропщи на дорогу.
Судьба нашей жизни подвластна лишь Богу»!
Ещё более привлекательны его стихи, адресованные детям. В них и юмор, и нравоучения, и любовь к природе, к животным, к людям…
Этот рыжий, рыжий кот
Что-то под крыльцом грызёт,
И мурлычет тихо, тихо:
«Мурка, приходи, трусиха.
Попоём с тобой немножко,
Глядя в лунную дорожку.
Ведь давно уже сопят
Наши пятеро котят».
Шишки с ёлки падают –
Ёжика царапают.
Только Ёж не из пугливых,
Смело продолжает путь.
Надо к бабушке Ежихе
Ему срочно заглянуть:
Грибов, ягод занести,
Что собрал он по пути.
Скоро, ведь, придёт зима,
Бабушка живёт одна.
Дочери
Света, Светик, Светлячок,
Ляг в кроватку на бочок.
Спрятав под щекой ладошку,
Отдохни, дружок, немножко.
Может в сумерках рассвета
Ты увидишь снова лето.
Как мне хочется, друг мой,
Чаще рядом быть с тобой.
Все его стихи – обаяние света и радости, несмотря на жизненные испытания: с молодых лет он перенёс три сложные операции костных суставов ног, получил пожизненную пенсию по инвалидности, почти перестал выходить из дома, Весь мир стал открываться ему через окно. Ко всему этому вынужден был расстаться с женой и дочерью, которых продолжал любить. Вся его душа и жизнь в его стихах. 25 мая 2015 года его не стало.
Оставленные после себя стихи хранятся в Альманах «Под парусом спасения».
Леонид Афанасьев
Дарил он людям теплоту
Способности к написанию стихов у Дмитрия Дуплина проявлялись и в школьные годы, и в годы несения воинской службы. Учёба, работа, обуст-ройство домашнего очага было для Дмитрия главным делом того времени. И, только встретившись с влюблённым в литературу человеком с его завидными организаторскими способностями, коим является Щипаков Дмитрий Павлович, у Дуплина появилось стремление вплотную заняться поэзией. В организованной Щипаковым школе поэзии Дуплин был прилежным учеником и вскоре показал себя мыслящим поэтом. Тематика его стихотворений имеет широкий диапазон. Как и многие начинающие поэты, Дуплин первоначально сочинял лирические стихи:
Дарите женщинам цветы,
Пусть к вам неверными бывают,
Но мы – в плену их красоты...
И дым сомнений тает, тает.
Лирика сменяется любовью к Родине, родным корням:
И я спешу назад издалека
По глади рек, по камням горных склонов,
Чтоб зачерпнуть глоток из родника
И прикоснуться к веткам старых клёнов.
Чтоб на колени, не стыдясь, упасть.
Моя Земля, мой дом, мои берёзы!
Родным чтоб снова воздухом дышать
И слышать, как весной стреляют грозы.
Не осталась забытой тема о природе:
Лягу средь ромашек в поле
И прижмусь слегка щекой к Земле.
Будто о своей нелёгкой доле
Тихо прошепнёт на ухо мне.
Тема войны и патриотизма освещена в большом стихотворении «У Кривцовского мемориала»:
Одно лишь слово слышится: «Война!»
Запружены людьми военкоматы.
Повисла над деревней тишина,
На фронт уходят первые солдаты.
А дома остаются лишь престарелые люди и дети:
Ушли мужья, отцы и сыновья,
В деревне – бабы, старики и дети.
Их ждут теперь Орловские поля,
За хлеб страны теперь они в ответе.
А солдаты Родины шли вперёд, шли добивать врага в его же логове:
И снова шли. Не близок был их путь.
От стен Москвы до мостовых Берлина,
Не все смогли по ним хоть раз шагнуть...
Но то была победная вершина.
Отсюда вырисовываются строки о павших воинах, навевающие чув-ства патриотизма:
В молчании у серых плит застыл
На годы, не на краткие мгновенья,
Свою отчизну грудью защитил,
Погиб в бою за освобожденье.
Дмитрий Дуплин долго болел и в часы тоски и печали он вспоминал свою молодость. Когда был при силе и здоровье, он мечтал о путешествиях, жил стремлением познать мир, встретиться с счастьем:
...И где я в мыслях не бывал в те дни?
В каких горах, пустынях, океанах...
Меня манили яркие огни
Столиц роскошных в чужеземных странах.
К ним я спешил, забыв про отчий дом,
Про всё, что было дорого и мило,
Не думая, что ждёт меня потом...
Что юность помнит или всё забыла?
И всё же он понял, что милее и родней нет отчего дома, где родился, где прожил детские и юношеские годы:
И, лишь пройдя по тысячам дорог,
Изведав нищету и роскошь мира,
Я вспомнил про родительский порог,
Где мать мне жизнь так щедро подарила.
Пусть стихи Дмитрия Дуплина порой пестрят наивными нотками, но они выстраданы и написаны от души, которой он дарил тепло своим друзьям, братьям по перу.
Николай Зеленин
Солдат поэзии
Златая осень ляжет спать
В листву, опавшую на лужи.
Мне поутру опять вставать
И зимней ждать пурги и стужи.
Дмитрий Дуплин не отличался изысканной манерой сочинения стихов с использованием замысловатых выражений. Простота формирования образов, лёгкость мысли, нежность слова сквозили в каждом его стихотворении. А по-другому и не должно быть, ибо описание явлений природы, родного края, стихов детской тематики иных подходов и не предполагало:
Я по лужам иду один
Под нескончаемым дождём.
Он надо мною – господин!
Средь ночи только мы вдвоём.
Скучая, дремлют фонари,
Дождинки шелестят листвой
И будто шепчут мне они:
«Дай нам чуть-чуть побыть с тобой».
В стихах Дмитрия нашла своё место и лирика, которая позволяет судить о нём, как о нежном человеке по отношению к природе, к родным и близким, братьям нашим меньшим. Для их изображения он применяет слова, отдающие искренней теплотой с не менее ласкающим слух эпитетами. У него берёзка то кудрявая, красота – святая, звёзды – мерцающие, глаза – сияющие. Заслуживают внимания такие находки, как «ветла склонилась в синеву», «сумятица дневных забот», «костёр тюльпанов на столе» и т. д. В стихах для детей проявляется добрая родительская душа, которая пробуждает у ребёнка умение видеть, думать и чувствовать. В одном из своих произведений он вызывает дочь на диалог и разговаривает с ней, как со взрослой, на равных:
– Ты знаешь, дочка, где твой кот?
Он под крышею живёт.
– Скажи мне, папа, почему?
– Мыши портят жизнь ему.
Он видел в своём ребёнке способность удивляться всему и стремился, образно выражаясь, дать детству созреть в детстве.
Дмитрий нередко прибегает к философским рассуждениям о смысле жизни, о движущей силе её, вызываемой таким чувством, как любовь. И этому в своём творчестве он уделил особое внимания. Не смотря на его физические недостатки и частые недомогания, любовь его спасает, не даёт ему упасть. Любить – значит жить, а жить, значит любить! – вот его кредо.
Я падаю и поднимаюсь вновь,
Лишь потому, что есть любовь,
И верю, что на склоне дня,
Родная, встретишь ты меня.
Или: В последних солнечных лучах
Цвета цветов неразличимы,
Но при мерцающих свечах
Влечёт влюблённых к их любимым.
Или: Росу, рассыпав по траве,
Рассвет в туман укутал землю,
А звёзды, тая синеве,
Над нами гаснут, будто дремлют.
Или: Ещё слепящие лучи
Озёрной не коснулись глади,
И лишь весёлые ключи
Бегут, звеня, осоку гладят.
Природа наградила Дмитрия Дуплина способностью выражать свои мысли в стихотворной форме. Он воспользовался этим и, как исполни-тельный солдат, верно служил поэзии.
Его стихам уготована долгая жизнь, так же, как и память о нём, как о человеке, внёсшим свой вклад в развитие литературного процесса на Орловщине.
Дмитрий Щипаков
Иван Егоров
(1928–2003)
По перегону в зимний день
Я прочитал роман Ивана Васильевича Егорова «На круги своя».
Скажу сразу, что зацепило. Зацепило своей острой темой – перестроения всего нашего общества.
Своё мнение выскажу как читатель. Я не был знаком с Иваном Егоровым, но, судя по его произведениям, которые успел прочитать, это был человек большой и ранимой души. В его романе красной нитью проходит тема развала сельского хозяйства в лихие девяностые годы. Эта тема и мне очень близка. Пишет человек об умирающей деревне, и я как наяву вижу своё селение, в котором сейчас осталось едва десятка полтора дворов вместо семидесяти в годы моей юности. Животноводство, как отрасль, умерло на корню…
Всё это оставляет во мне щемящее чувство не только ностальгии по преж-нему крестьянскому миру, миру исконной, трудолюбивой русской деревни, но и чувство неясной тревоги за будущее села. Этого в романе не отнять. И главный герой Василий Зацарный тоже сочувствует, вместе с писателем пе-чалится об отшумевшем и уходящем в небытие крестьянском мире. Читаешь: вроде бы обычная судьба полугородского-полусельского интеллигента. Ну что тут такого; одинокий холостяк, полюбивший замужнюю женщину. Бывает – сплошь и рядом. Но по ходу развития сюжета жизнь героя меняется, даже вопреки его желанию и воле. Жизнь эта ставит его в непростые отношения с окружающими женщинами. Благодушный, умный, понимающий и принимающий всё как есть, а не так, как ему хотелось бы в личной жизни, он, сам того не сознавая, создаёт вокруг себя, даже не треугольник, а скорее многоугольник любовных отношений с окружающими его женщинами, и в конце концов оказывается в одиночестве. Увы, такова судьба многих мужчин в современной России.
И опять же в конце повествования он обретает почти утерянную семью благодаря женской жалости к его же детям.
Умная женщина Галина Сергеевна понимает, что их общим детям нужен отец, и прощает, переступая через гордость и обиду. Хорошо то, что хорошо заканчивается! Побольше бы таких женщин в нашем неустойчивом современном обществе. Глядишь, и намного меньше шаталось бы по Руси нас неприкаянных мужиков.
Хороший и нужный роман я прочитал, кстати в один присест, потому что было интересно жить и сопереживать вместе с его невыдуманными героями.
С возрастом начинаешь понимать, что малоизвестность писателя ни в коей мере не говорит об отсутствии таланта. Очень часто бывает и наоборот. Только жаль, что не при жизни приходит признание.
Прочитал, прочувствовал, посопереживал и другим советую. А ведь заинтересовала не только проза Ивана Егорова, но и его поэзия. Ну, скажите, разве не про русского человека написаны строки стихотворения «Двужильный»:
Всё по закону (Ай да закон!)
Гнули Семёна, выжил Семён.
Вот вам и весь сказ. Чётко, ясно, образно и поэтично. Надолго запомнится!
Листая далее... строки из стихотворения «Далёкое»
И мчались кони старым трактом
По перегону в зимний день,
А на просторе необъятном
Ютились избы деревень.
Чем не классическое, глубинное видение русской природы!
Этот образ запоминается как картина, увиденная на выставке хорошего художника.
Надо читать прозу и поэзию этого талантливого русского литератора, нашего земляка, Орловца.
Вячеслав Гаврилин.
Кромы
Ритмы жизни
Егоров – один из известных поэтов, получивший заслуженное признание читателей не только Орловской области, но и других регионов России. «Увлечение поэзией появилось в ранней юности. Так и осталось», – написал он о себе в сборнике стихов «Сумерки».
Ощущая ритм повседневной жизни, неурядицы в её обустройстве, он тонко чувствовал настроение и чаяния простого народа.
Закат золотистый,
Старушка у хаты
Корит коммунистов,
Хулит демократов.
Много теплых строк он посвятил родному краю – малой родине.
Луна с небесной кручи
Скользит, спускаясь вглубь полей,
Наш отчий дом – он самый лучший,
Тропинки детства всех милей.
Критически оценивая перестройку в нашей стране, Егоров с горечью отмечает негативные её результаты:
Вот так до ручки доживешь,
Конец недавно близкий,
Сегодня босс, а завтра бомж,
Свобода без прописки.
О нелёгком труде фермеров – в поэтических строчках:
Его пути идут с рассвета,
Его дороги допоздна...
Весною не найти билетов
На время отдыха и сна.
Рассуждая о заботах дачников, он подмечал незаметное закабаление любителей «отдохнуть на земле»:
Совсем лишился выходных
В своей Отчизне славной,
До пота – в праздники святых,
А в светские подавно.
Много поэтических строк в творчестве Ивана Егорова посвящено природе:
Поют петухи на рассвете
На каждом подворье села,
И мчится октябрь на исходе,
Как конь, закусив удила.
…Осень спешит без ужимки,
Лес оголяет торс,
Как золотые дождинки
Капают листья с берез.
Прожив большую часть в жизни в городе, он не утратил любовь и к исчезающей деревне, с горечью писал:
Какое тяжелое время,
Дороги и вкривь и вкось,
Гроза над безлюдной деревней,
А город в удушье зарос.
Анатолий Ватутин
Грусть моя, Россия
Рассматривая литературное творчество Ивана Васильевича Егорова, замечаешь, что он к своему увлечению поэзией и прозой относился весьма серьёзно. Сам он, насколько мне известно, был инженером и работал специалистом по охране труда на заводе растительных масел. Тем не менее, его литературные произведения достаточно грамотны как в отношении русского языка, так и техники стихосложения. Им, как автором, затронуто немало тем, но на первом месте стоит тема Родины, где наряду с её красотами, вызывающими восторг и восхищение, царствуют и покой, и грусть. «Дышу, не надышусь озонной синью, вокруг – покой и грусть – моя Россия.» (Необходимость). И тут же он задаётся вопросом о предназначении человека и погружается, к сожалению, в пессимизм. «Зачем живём? А живём, не знаем зачем. Просто чтобы выжить». Такой подход, как он считает, вызван тем, что человек находится в плену у вечного движения земного шара и он, – пассажир его. Бороться за счастье? Искушает судьбу человек, который устремляется «и вширь, и вразмах». Блажен тот, пишет он в стихе «О счастье», кому удаётся добраться до истины, до веры в вечность души и эту веру он должен носить в себе. Но в жизни много суеты, беспорядка, лихорадочных движений, что мешает идти по пути к счастью.
Его беспокоит положение его Родины, России, которая в результате навязанных Западом реформ, растеряла своё былое величие. Перестали работать многие заводы и фабрики, пришло в упадок сельское хозяйство. Поля, восклицает он, зарастают бурьяном и осинником и не только на его малой Родине, но даже под Москвой. «Добитой стала деревня, стихает крестьянская жизнь». Уклад Российский размывается, дух укрощается, кругом иностранные товары и продукты, а своего не видно. А вместе с деревней приходит в уныние Россия и только природа в образе весело бегущего ручейка, не познавшая губительных реформ, революций, остаётся прежней («Возрождение»). Прихлынувшие инвесторы только вредят.
Автор, видя это, восклицает: «Неужели сами не осилим со своим духом и силой вызволить из пропасти Россию?»
Николай Зеленин
Мы ошибки свои с опозданием правим
Родился, работал и жил в Орле. Самобытный поэт и историк, до возникновения нашего литературного движения самобытных авторов, он в лихие девяностые годы – годы капитализации, криминализации и киллеризации России, когда гнобили всё советское и русское, а страна с каждым годом теряла самостоятельность, зато, как грибы, появлялись олигархи, спекулятивные предприниматели, фирмы и фирмочки и... нищал народ, – пытался достучаться до сердец и тех, и других. В 1995 году он издаёт свой первый поэтический сборник «Сумерки». Название соответствует состоянию страны – смутные тёмные времена... Не менее говорящее название было и у второго поэтического сборника «Белый немёд», изданного в 1997 году. Что-то созвучное «белым» и «красным» во времена гражданской войны. А разве девяностые годы не были временами состояния гражданской войны на Руси: был расстрел Белого дома, стучали касками шахтёры о рельсы, разбивали в Москве палаточные городки, уничтожались подлодки и армия и т.д. Не платилась зарплата. Было холодно и голодно одним и пресыщение у других. О коммунистах уже говорили, как о «красно-коричневых», старались запретить КПРФ – преемницу КПСС. Страна управлялась Западом, дух Руси старались уничтожить... Какой уж тут мёд?!
И всё-таки автор верит в будущее своей Родины, своего Отечества. В сентябре 1997 года он сдаёт в набор третью свою книгу «Русь-тройка». Вот она – наша Россия! Вырвется из рабства и оторвётся от погони – Русь-тройка! В октябре-ноябре увидит свет эта книга – последние стихи-раздумья поэта о Родине и два краеведческих очерка «Братья Заичневские» и «Орловский Бунин». И.В. Егоров старается понять сам и рассказать русскому народу откуда появляется у Петра и Николая (братьев Заичневских) – сыновей патриота России – отставного полковника Григория Викуловича – такое страстное желание к «братству, истине, свободе» и революционно изменить устои страны.
Как контраст их действиям – жизнь Ивана Алексеевича Бунина. И те, и другой – орловчане. Но разный след они оставили на земле. Именем Бунина названа Орловская областная публичная библиотека, выходит «Орловский вестник» – правопреемник его газеты. Очерк «Орловский Бунин» заслуживает издания отдельной книгой.
После презентации нашего первого коллективного сборника стихов «Не мелеют орловские реки» 1 августа 1998 года передачи по радио, публикации во всех Орловских газетах о нас открыли многим самобытным поэтам дорогу к нашему Клубу Поэзии «Родное Болото». Возможно, И.В. Егорова сподвиг на знакомство с нами Н.И. Шикунов – художник, оформлявший и его книгу «Тройка-Русь» и наш сборник «Не мелеют Орловские реки». Но то, что он пришёл к нам, и поддержал наше литдвижение, было отрадно. Издал три книги – и не член СП РФ! Это о чём-то говорило в те дикие времена. Можно сказать, что это и был показатель патриотизма: лучше – не на виду, зато – душа с Родиной! 6.декабря 1998 года Иван Васильевич присутствовал на собрании самобытных поэтов города Орла. Историческая веха – создан Поэтический Клуб «Родное Полесье» вместо «Родного Болота». Это под-тверждает его дарственная надпись на книге «Тройка-Русь»:
«С искренними пожеланиями поэту Дмитрию Павловичу Щипакову в день создания поэтического Клуба «Родное болото».
Автор 6.12.1998 г. Подпись.
И.В. Егоров в то время не понял, что менялось название Клуба, а не создавался Клуб заново. Да это и не мудрено. Я до сих пор сторонник того, что зря поменяли наше ёмкое и звучное имя. «Родное болото»... – врезается в память. Звучит, как исходное – источник родников, воспитавших и вспоивших стольких орловских литераторов, как нигде более!!!
В 1999 году И.В. Егоров издал повесть «Большая грань». А на грани веков публикует роман «Межсезонье» и документальный очерк «Орловский якобинец-бланкист».
Ушёл из жизни Иван Васильевич Егоров в разгар весны 2003 года, а в начале года он передал мне для публикации свою последнюю работу «... Упаду перед тобою на колени» – сравнительная картина творчества двух орловских поэтов Николая Круглова и Алексея Супонева. С нею можно познакомиться в альманахе «Под Парусом Спасения», №4 (2004), стр. 43–44 в разделе «Память».
Как хорошо и благожелательно начинает Иван Васильевич свой очерк: «О любовной лирике поэтов Н. Круглова и А. Супонева наш разговор с опозданием, но не запоздалый...»
Правильно говорил автор. Никогда не поздно сказать хорошее о человеке. Никогда. А вот плохое?.. Уж лучше помолчать. Не исправят человека и добрые пожелания. Только достойный пример может воздействовать.
Вспоминается он мне – в очках, вдумчивый, добрый, не бросающий слов на ветер. Дорогие читатели, прочитав его стихи, вы в этом убедитесь сами.
Философски он описывает «Неведомое»:
...Заплываем далёко
в потоке речей.
Мы ошибки свои
с опозданием правим.
Потому и живём,
что не знаем зачем.
Оттого, что живём,
потому и не знаем.
Не менее философское размышление в стихотворении «Вечное», где автор простыми поэтическими приёмами достигает знакового вывода о вечности:
Мчится шар земной,
Как стрела несётся,
Летом и зимой
Под палящим солнцем.
Закольцован бег
В занебесной шири,
Люди на Земле
Слоено пассажиры.
Время – из минут,
Миг – на размышленье,
Человек в плену
Вечного движенья.
А с какой любовью говорит поэт о России:
Дышу – не надышусь
Озонной синью.
Вокруг покой и грусть –
Моя Россия.
Здесь есть всё: и синь, и покой, и грусть – всё дано в четырёх строках, всё так присуще России!
Кто из поэтов может так сказать о счастье, как Иван Васильевич:
Из челяди
России милой
Глупец один
Всегда счастливый.
Ничто – нужда.
Ничто – и жадность!
Враспах – душа...
Живёт – и ладно.
Простецкий вид,
Аскет на зависть –
Душа хранит
Святую завязь.
Понимает И.В. Егоров Божественную сущность всего, но в своей интер-претации. Он так начинает стихотворение «Верую»:
Бог для меня –
бесконечность Вселенной,
Необъяснимое –
мой всеобъемлющий Бог...
Конечно, поэт понимает – откуда несправедливость в стране:
Если бы зло победить
Люди сумели,
Было бы легче в пути
К выбранной цели.
И переживает поэт, что страна на распутье:
Обидно, и больно, и горько,
И негде покой обрести –
Устала российская тройка
Заснеженным трактом нестись.
А главная причина бед страны – США:
Подули ветра из-за моря,
Русь-тройке завьюжили путь.
Обидно, и больно, и горько,
И некогда передохнуть.
Очень ёмко поэт рисует картину так называемого «Возрождения»
Дорвались,
Добились,
Дорвали,
Добили...
Стада на просёлках
В зарю не пылят.
Согбенные бабушки
Смотрят в могилы,
Пустующий дом
Да заброшенный сад...
Затихает жизнь на селе, но природа оживит Россию – верит Иван Васильевич:
Стихает крестьянская жизнь.
Обессилев,
Деревня смолкает
Без гомона птиц...
И только ручьи
Оживляют Россию,
Не зная
Реформ,
Революций,
Границ.
Со слезами в интонациях передаёт он состояние нашей страны в девяно-стые (так же, как Украины в нынешние годы) в стихотворении «Визитёры», когда:
...Покорившись, едем за кордон –
Умолять о помощи буржуев.
...До чего же докатились мы:
– В свой же дом – хозяев приглашаем!
А потому и обращается он «к России»:
За что же вот так-то:
Раздор и бессилье...
Прости за бестактность, –
Обидно, Россия!
И в стихотворении «Зюйд-вест» он открыто говорит о причинах катастроф в стране. Теперь всё можно отнести к событиям в Украине один в один!
Ветер заморский подул на Руси –
Клонятся ивы и ропщут осины.
Запад российский уклад потеснил –
Дух россиян укрощают в России.
Мерка валютная – давний шаблон.
Купля-продажа – ну чем не свобода?
Веси объял летаргический сон,
И летаргический сон на заводах.
От заграничных наклеек рябит,
Сфера влиянья – от края до края...
Горькие ягоды красных рябин
Пламенем ярким в лесах догорают.
Иван Васильевич Егоров сознаёт, что как бы не раздирали родную страну – СССР, он может попрощаться без сожаления со всеми республиками, но не со славянскими:
Мне роднее славянская нация –
Побратимы истории мглистой.
До свидания, Средняя Азия...
Не считайте меня шовинистом.
И он прав. Не шовинисты братья-славяне, а самый гостеприимный народ. И даже, расставаясь с другими народами СССР, надеемся, что доживём и «до свиданья».
Как могли писатели-прозападники принять человека с такими взглядами в Союз писателей? Да он туда и не стремился как и наши участники литературного движения «Родное Полесье», а потому-то – как нашего соратника – мы И.В. Егорова не забываем. Публикуем его произведения и о нём – и в альманахах, и в книге «О вечном» (2011), и в энциклопедии «Свой на Земле оставим след» (2012), и в этой книге.
Дмитрий Щипаков
Александр Зубарев
(10.07.1936– 09.09.2010)
Активный пропагандист литературного движения «Родное Полесье». Сочинял патриотические стихи, многие из которых стали песнями и гуляют по Кубани.
Он – кубанский казак, которого в Орле многие знают как «Боцман». Это прозвище пристало к нему с тех пор, когда он впервые появился на Орловщине после службы на флоте, ещё в конце прошлого столетия.
Служба его проходила в городах: Рига, Юрмала, Ростов-на-Дону, Яранск, Севастополь (на базе Черноморского флота) и др.
Имидж «боцмана» полностью соответствовал как и его манере одеваться, так и внутренней сути этого неординарного человека – Мистряка.
Несмотря на почтенный возраст, он с гордостью носил уже в XXI веке матросскую тельняшку и плоскую кепку, наподобие бескозырки. И грудь его, как и душа, в любую погоду нараспашку. Всегда во вступительной речи на встречах говорил: «Мы – самобытные поэты!» Он очень этим гордился, как «боцман».
А.И. Зубарев беспокоился за своих собратьев по перу, родственных по духу: после любых занятий в «Школе Поэзии» им. Г.Н. Мальцевой, после встреч в ОО ЛО «Родное Полесье», после выступлений нашей творческой бригады в горпарке, школах и т.д. он звонил домой каждому и успокаивался только тогда, когда становилось ясно, что все – дома, пришли и отдыхают. Ответственность его была очень высока!
В дополнение к этому он был ещё и прекрасным рассказчиком. Имел и правительственные награды. Был он настоящим – этаким видавшим виды боцманом!
Последний год жизни А.И. Зубарев не появлялся на мероприятиях ОО ЛО «Родное Полесье» им. П.Л. Проскурин. У него разболелись глаза и он стеснялся из-за опухолей на лице. Не мог я его переубедить – не обращать внимание на внешность. Увы... Имидж ему был важнее.
А.И. Зубарев из-за безденежья не смог издать ни одной своей книги. Зато печатался в газете «Взлётная полоса литературная», альманахе «Под Парусом Спасения», коллективных сборниках «Строки откровения» и «Избранное из альманахов 2001-2003». Первая публикация его стихов была в газете «Поколение».
После смерти А.И. Зубарева сведения о нём были опубликованы в книгах «Свой на Земле оставим след» (2012) и «Антологии народного поэтического творчества» (2012), Том 1.
Две песни его – «Осень» и «Доля казацкая» напечатаны в сборнике песен «Скажите мне красивые слова» (2003, с 18ВМ).
В стихах и песнях А.И. Зубарева в каждом слове звучит боль за судьбу Родины, за судьбу деревни:
Воет ветер в трубе,
Гибнет от горя избёнка...
Как сгинет деревня в беде,
То... Кремль заметёт позёмка.
Так А.И. Зубарев доработал свои стихи с учётом моей редакторской правки в стихотворении «Смута» после занятий в «Школе Поэзии» им. Г.Н. Мальцевой.
Не лишены стихи Александра Ивановича и лирических переживаний:
Если
Ты скажешь «нет» устало мне –
Есть ли
Страшнее кара на земле?
Но он верит в победу доброты:
Знает
Любой поэт в душе тогда:
Зла нет,
Когда
В ответ мы слышим «да».
С какой любовью он описывает, как казаки ведут себя при рождении сына:
Родила меня мать в стогу
На мягком душистом сене.
Конь белый стоял на лугу
В белой-белой пене.
Кругом занималась заря.
И солнце вставало над степью.
Чтоб сильным я сел на коня,
Отец себя бил плетью. Эй! Эй!
На такие его стихи композитор и поэт Виктор Фёдорович Садовский написал музыку. И песни боцмана – кубанского казака гуляют по просторам Кубани.
И как же А.И. Зубарев чувствует приход на Украину к братскому народу чёрных дней! В стихотворении «Киевские беды», написанном задолго до Майдана – в первые годы первого десятилетия XXI века, автор указывает на источник бед:
Америка мутит народ,
Жить не даёт достойно.
На бойню дорога ведёт,
Детям ли спать спокойно?!
Да! Он уже тогда видел, что у США – двойные и тройные стандарты, а доллар (ничем не обеспеченная бумажка!) диктует миру свои условия:
Законы врагу нипочём –
За смуту долларом платит.
И заканчивает автор стихотворение на ноте, объединяющей славян:
Беда-то какая пришла!
Богдана дух нужен Раде:
Едина Славян душа –
У каждого боль о брате!
В стихотворении «Баллада о деньгах» автор касается ещё одной большой темы для Руси – коррупции. Как точно он описал процесс взлёта и падения коммерсанта и банкира:
«Он был крут, он имел вдвойне
С копейки, пущенной в рост...
Нанял охрану за полцены:
Легко – вокруг нищета!
И только деньги со всей страны
Текут на его счет».
Всё, казалось бы, достиг вершины... Но:
Вдруг окна в офисе – вдрызг!
И завершилась эпоха банкира:
Упал, как брошенный кошелёк,
В пепельницу лицом.
Рядом последний охранник лёг
Под проливным свинцом.
А проводит его в последний путь случайный пьянчужка:
Царапнет карандашом,
Фанерку прибьёт к кресту:
– Лучше ходить нагишом,
Чем богатым лежать тут!
Поучительные стихи, стихи провидца.
Дмитрий Щипаков
Фёдор Исаков
(02.01.1937–2010)
Моё хобби – поэзия
Пройдут года и жизнь всё краше будет,
Война сотрётся с памяти людей.
Надеемся, страна не позабудет
Сверх героизм сынов и дочерей.
Так вселял Фёдор Фролович Исаков в себя и своих товарищей по перу веру в прекрасное завтра после постигших страну катаклизмов в конце XX века. Большую часть жизни он провёл инженером. В последние годы своей трудовой деятельности – главным техническим инспектором областного совета профсоюзов Орловской области. Ответственная работа предопределила не только его отношение к делу, но и становление его характера. Фёдор Фролович, (с ним я был связан не только по профсоюзной работе, но и по спорту – игрой в волейбол), был требовательным и к себе, и товарищам. Это в какой – то мере сказалось на его творчестве. Поэзия, как и игра в волейбол, была его хобби. Но и здесь он преуспел. По его словам, стихи он стал сочинять ещё в школе. По содержанию – робкие, по – мальчишески наивные, они посвящались, в основном, девчонкам – одноклассницам. Потом – в стихах отражались работа, учёба в Вузе, родной край, взгляды на жизнь. Конечно, на первом плане была работа, но в часы досуга нет-нет, да и возникнет в мыслях лирический мотив. Затем рождались слова, а за ними песня. Вот, как здесь:
Вино, вокруг вино и музыка во тьме,
Я помню лишь одно – прильнула ты ко мне,
Рунами обвила и в чуткой полутьме,
Как фея, ты была....
Многие стихи Фёдора Фроловича легко ложатся на музыку, и он этим гордился. Как хороший организатор производства, он многое сделал для создания творческого литературного объединения Орловщины «Родное Полесье». Это они: Е.А. Мурашова, Г.И. Агапова, М.Г. Антоненко, Ф.Ф. Исаков, А.И. Потехин, Н.В. Бурковский, Д.П. Щипаков были запевалами в объединении творческих сил орловских самобытных поэтов. Не без его активного участия стали выпускаться первые альманахи и коллективные сборники стихов. Почти в каждом из них печатались стихи Исакова. А они были, как он сам любил выражаться, глубоко лиричны и в меру романтичны.
Любимой взгляд – и на лице улыбка,
Одно души движенье – сердца стук,
Один лишь поцелуй – в глазах искринка,
Один намёк – и мы уж тут, как тут.
С возрастом Фёдор Фролович всё чаще стал прибегать к теме семьи, родины, патристики. Об этом в частности свидетельствуют и названия его стихотворений: «Жизнь и судьба», «Счастливый миг, судьба и век», «Но дню защитника Отечества». Приведу четверостишья из его разных стихотворений:
Жизнь идёт по судьбе,
Жизнь спешит по судьбе,
Расставляя все точки над «I»,
Жизнь, за это спасибо тебе,
За разумные мысли твои.
* * *
А вам спасибо, женщины родные,
За то, что в этой огненной войне,
Невзгоды, труд и думы фронтовые
С мужчинами делили наравне.
* * *
Затем Афган, Чечня и много «точек»,
Куда ребята шли и лили кровь...
Не стал бы я писать под пулей этих строчек,
Писал бы я про дружбу и любовь
* * *
Обидно то, что ты, как победитель,
Живёшь гораздо хуже тех держав.
Ты, наш народ, народ – освободитель
В руках оружья будто не держал...
Фёдор Фролович, человек довольно солидной комплекции, был добрым и отзывчивым человеком, безропотно постигал правила и приёмы стихосложения, брал пример с классиков русской литературы. В общении с товарищами он на первое место ставил честность и порядочность. Сам же был в меру объективен, того же требовал и от других, за что снискал любовь и уважение друзей. Вот что написал ему товарищ по перу Александр Потехин:
Ты учишь нас добру и чести,
Идти вперёд на зло судьбе,
Ты ненавидишь сладость лести,
Ей места не было в тебе.
Пусть наша память не остынет
О том, как вместе мы с тобой,
Прошли сквозь бури и пустыни,
Ты нам дарил свою любовь.
Жаль, что военное лихолетье сказалось на его здоровье. Болезни органов движенья, сердечно-сосудистой системы не позволили раскрыться в полной мере таланту поэта-песенника Фёдора Фроловича Исакова, неоправданно рано ушедшего из жизни. И даже то скромное, что он оставил после себя, является важным наследием, обогатившим литературу Орловского края.
Николай Зеленин
Ценитель красоты
Поэт, один из основателей литературного движения самобытных авторов Орловщины.
Родился в Брянской области, Рогнединском районе, деревне Бухлово.
Много лет работал начальником цеха (численность более 1500 чел.) Брянского машиностроительного завода, где шла сборка дизелей для тепловозов.
На Орловщине с 1966 года, сразу после переезда возглавил Орловский обком профсоюзов строителей.
С 1994 года – главный государственный инспектор Госнадзора РФ. Исколесил всю Орловскую область. Красоты Орловского края положительно повлияли на поэтическое творчество Фёдора Исакова
По роду деятельности я познакомился с ним сразу же, после перехода его в Госгортехнадзор РФ.
В 1996-1997 гг при формировании литературного кружка самобытных авторов Исаков вместе со своими сотрудниками – поэтом А.И. Потехиным и почитателем их таланта гармонистом В.Н. Туриковым оказали мне неоценимую поддержку как в решении литературных, так и производственных задач. Они меня баловали и подарками. До сих пор каждый день я смотрю на электронные настенные часы с автографами трёх авторов:
Кто – пришёл и был таков?
Это – Дмитрий Щипаков!
Они были недалеки от истины. Не было у меня времени на долгие разго-воры. Загрузка была дикая!
Благодарен я Ф.Ф. Исакову за поддержку издания первого нашего коллективного сборника стихов «Не мелеют орловские реки» и организацию презентации сборника 1 августа 1998 года.
Фёдор Исаков печатался во всех сборниках стихов, изданных нами в XX веке. На наших мероприятиях он любил исполнять свои песни. Голос его был задушевный, аккомпанировал ему В.Н. Туриков.
Из его многочисленных песен в сборнике песен «Скажите мне красивые слова» (название песенника взято из названия песни А.И. Потехина) включена одна – «Ночная любовь». Автор мелодии Мария Козлова хорошо передала эмоциональный настрой автора.
Несмотря на то, что Фёдора Фроловича с 2002 г. приковал к постели недуг, он был с нами. Часто навещали друзья – братья по перу Исакова в его квартире. Публиковали его стихи.
В альманахе «Под Парусом Спасения», № 4 (2004) помещено стихотворение, написанное Ф.Ф. Исаковым в том же году и посвящённое защитникам России. Боль за Родину заглушает все его боли болезни...
К Дню Защитника
Спасибо Вам, сыны моей Отчизны,
Признательность мою примите в этот день,
Что ради нас, порой ценою жизни,
Вы насмерть встали у Московских стен.
Громили немцев в славном Сталинграде,
В атаку шли под Курском и Орлом.
Не спали в осажденном Ленинграде,
Готовя суд над бешеным врагом.
От мессершмитов небо охраняли,
Лазурь морей – от вражеских торпед.
Во вражеских застенках умирали
И всё – во имя будущих побед.
Прошла война. Не слышен гул орудий.
Уже утихла ярость канонад,
Но не пришлось пожить счастливо людям,
Хотя был «Мир» и «Праздничный Парад».
Но жизнь идёт. И что же мы имеем?
Зарплата низкая, невзгоды, нищета.
О лучшем и мечтать пока не смеем,
Ведь мы элите, верно, не чета.
Обидно то, что ты, как Победитель.
Живёшь гораздо хуже тех держав.
Ты, наш народ, герой-освободитель
В руках оружие, как будто, не держал.
Затем Афган, Чечня и много точек,
Куда ребята шли и лили кровь, –
Не стал писать бы пулей этих строчек.
Писал бы я про дружбу и любовь.
А Вам спасибо, женщины родные,
За то, что в этой огненной войне
Невзгоды, труд и думы фронтовые
С мужчинами делили наравне.
Пройдут года, и жизнь всё краше будет.
Война сотрётся в памяти людей.
Надеемся, страна не позабудет
Свой героизм сынов и дочерей».
В этом же альманахе в разделе «Сильные духом» на странице 15 опубликованы мои стихи, посвящённые Фёдору Фроловичу. Многие отмечали сходство Ф.Ф. Исакова с мэром Москвы Лужковым. Это легло в основу моего стихотворения:
Кто-то путал Фролыча с Лужковым... –
Ни к чему сравнения ярлык!
Не величит тот приём дешёвый.
Среди всех – Исаков сам велик!
Скажут через годы поколенья:
«На Исакова похож: был мэр Лужков...»
Всё пойдёт по Божьему веленью.
Богу знать: «Кто стал в веках ка-ков?»
Эти строки были написаны во времена величия мэра. Но вот прошли годы, и кто о нём вспоминает?
А о поэте-песеннике Фёдоре Фроловиче Исакове, как о человеке с доброй душой и открытым сердцем, вспоминают. Есть о нём публикации и в энциклопедии о литераторах Курско-Орловского края «Свой на Земле оставим след», (с. 67) и в «Антологии поэтического народного творчества» (2012). (с. 146–147).
Отзывчивость Исакова поражает. Невзирая на свою тяжёлую болезнь, он как один из основателей литературного движения самобытных авторов «Родное Полесье» всей душой своей был на вечере Памяти в библиотеке им. И.А. Бунина 9.октября 2002, посвящённом поминанию поэтов Михаила Акишина, Галины Мальцевой, а также краеведа Вадима Ерёмина, и через А.И. Потехина передал участникам вечера Памяти послание:
«К большому сожалению я не могу присутствовать на вечере Памяти по причине болезни. Но, поверьте, я здесь вместе с вами.
Желаю всем крепкого здоровья, счастья и успехов в вашем добром деле – творить на благо людей».
На благо людей были направлены труд Фёдора Исакова и его творчество. Жаль, не издал он своей книги, но зато стихи его опубликованы в коллективных сборниках:
– «Не мелеют орловские реки» «14 стихотворений.
– «Безымянные высоты» – подборка стихов «Времена года» из 12 стихов и песен.
– «Половодье» – подборка «О самом жизненном и необходимом» – 13 работ. (Кстати, название сборника стихов «Половодье» было предложено Фёдором Фроловичем).
– «Строки откровения» – 5 стихотворений.
Молитвенно, с болью в голосе, в словах он обращается к осени с просьбой – быть к нему по-добрее:
Ах ты, осень, осень, прикажи ненастью
Не касаться счастья моего крылом.
Прикажи ненастью данной тебе властью
Обойти сторонкой мой родимый дом.
И с надеждой, верой и любовью поэт обращается к самому близкому своему человеку:
Подожди, не спеши зарекаться,
Не спеши лить обиду и злость –
Нелегко ведь друг с другом расстаться,
Разойтись навсегда и всерьёз.
Задумывается он и о вечности, и о смысле жиз-ни:
Время, как птица, проносится мимо,
Нам оставляя на память судьбу.
Всё наносное уйдёт в небылицу –
То во враньё, то в пустую хвальбу.
Задумывается, конечно, о верности друзей:
В жизни много хороших и верных друзей,
Называем мы их неплохими.
Только где тот гарант, где та вера в друзей,
Что в беде они будут такими?
Волнует Фёдора Фроловича причина разрушения СССР и всё-таки он не упрекает в этом рядового коммуниста:
Коммунист рядовой, ты трудился как негр,
Ты устои страны укреплял.
Рядовой коммунист, упрекать тебя грех,
Что ты веру во всё потерял.
Исаков оправдывает перемены в стране, сравнивая их с переменами в природе:
Не ругайте природу за смелость,
Что меняет она времена.
Никому бы из нас не хотелось,
Чтоб была однотипной она!
Умеет поэт прощать. Большая душа у нашего друга.
Дмитрий Щипаков
Петр Дмитриевич Козин
(01.07.1940.–08.10. 2014)
Рядовой Орловской лиры
Имя Петра Дмитриевича Козина известно не только на Орловщине, но и в других городах России, хотя он был весьма скромным человеком, не «мозолил» глаза начальству посредством угодничества, выпрашивая для себя звания и привилегии. Как творческий человек, он заслуживал больше того, что имел, но судьбе, видимо, было угодно так распорядиться. Тем не менее, он оставил своим читателям десять сборников – шесть повестей и пятнадцать поэм.
Родился Пётр Дмитриевич накануне Великой Отечественной войны в де-ревне Сивково Болховского района в семье крестьян. Отец из-за травмы рано стал инвалидом, поэтому все крестьянские заботы ложились на плечи матери и подрастающих детей. Тяга к литературе, к знаниям, появившиеся в раннем возрасте, побудили его окончить исторический факультет Ивановского пединститута, а чуть позже – факультет журналистики Ростовского университета. Получив образование историка и журналиста, Пётр Дмитриевич уверенно и со знанием дела тридцать лет отдал педагогической работе и более десяти – журналистской. Первые его произведения появились в районной газете, когда ему было пятнадцать лет. Затем был выпуск целых книг под названием «Родная сторона», «Дым отечества», « Глумление», «Жар малиновый» и другие. Лирическими героями в первых книгах были рядовые рабочие и крестьяне, с которыми автор встречался, у которых он подмечал «изюминки» характера. Позже он стал писать о педагогах, инженерах и врачах, о воинах и учёных. В каждом образе он стремился высветить только позитивные качества современников, и через них выразить свои взгляды на жизнь, отношение к Родине, родным корням, близким, друзьям.
Занимавшийся исследованием литературного творчества П.Д. Козина известный орловский писатель и краевед В.М. Катанов назвал его талантливым поэтом и прозаиком Орловского края.
Как появились литературные способности у Петра Дмитриевича, откуда он черпал силы для создания своих произведений, где находил образы лучших представителей своего времени? Ответ прост: от горячей любви к родному краю, родным корням, удачливых встреч с интересными людьми, бесконечных раздумий о судьбе нашей многострадальной родины.
Если б люди у меня спросили:
Что всего на свете мне милей»
Сердце бы ответило: Россия,
Грусть её берёз и ширь полей,
Да ещё моя родная мама –
Рядовая русского села.
Без неё бы песня не звучала,
И земля так щедро не цвела.
Есть такие писатели, произведения которых хочется читать и читать. Это произведения И. Бунина, А. Чехова, А. Толстого... К ним бы я отнёс и произведения Петра Дмитриевича Козина. Он в своих работах наводит читателя на размышления о предназначении человека, о его роли на земле, и всё это преподносится оригинальными сюжетами очерков, рассказов, поэм. Само время предопределило тематику его произведений, пафос его поэзии и прозы, круг излюбленных тем и образов. В них, в отличие от других маститых писателей, нет вычурных форм и выражений, отточенной рифмы, но в них ставятся вопросы, которые подчас омрачают душу и леденят сердце.
Поражает круг его друзей и знакомых. Наиболее впечатляющими были встреча с М.А. Шолоховым, иллюзионистом Э. Кио, космонавтами, политическими деятелями. А круг «братьев по перу» был весьма широк, о многих из них Петром Дмитриевичем были написаны целые поэмы. Воспоминания о своих современниках когда –то, около полсотни лет тому назад, написал Корней Иванович Чуковский. И вот теперь что – то похожее написано Козиным, только в стихотворной форме, притом в самых тёплых, самых добрых словах. Это отчётливо видно в поэме-были «Верность».
Питая любовь к супруге, дочери, он написал:
Не изменяют лебеди друг другу,
А если погибают, то вдвоём.
В тебе нашёл я верную супругу
И этим светлым чувством окрылён.
Когда меня ты одарила дочкой,
В моём родном ракитовом краю,
Я в нём, родном и милом лепесточке
Твой образ, дорогая, узнаю.
В этой поэме отражена большая часть биографии поэта.
Объективно и не менее доброжелательно написана поэма, посвящённая Василию Михайловичу Катанову.
Русь – родина любимая, земля богатырей,
Поэт с великой силою поведал нам о ней.
Писал поэт о славе, что в памяти жила,
Орловская застава границу берегла.
В завершении поэмы Пётр Дмитриевич характеризует своего героя как истинно русского человека, православного христианина:
В нём живёт церковный звон Альшани,
За рекой Окой – широкий луг.
Несмотря на горе и печали,
В нём не иссякает русский дух.
С чувством теплоты и нежности написано поэма-быль, посвящённая другу Сергею Шмелёву. Он начинает её с биографии Сергея: «Рождён в Орле, в день ясный мая»... И затем он знакомит читателя с его детством, службой в армии, учёбой в институте, работой, взглядах на жизнь. Показан именно герой нашего времени, который сызмальства обладал наблюдательностью, старался брать пример со старших и не потерялся в этой непростой жизни.
Важную роль место в творчестве Петра Дмитриевича сыграл его товарищ по перу Петр Иванович Родичев. Ему тоже посвящена целая поэма. В своё время руководитель Орловской писательской организации Леонид Моисеев оценил П.И. Родичева как «автора страстных, гневных и нежных поэтических откровений о нынешних днях России, о русском духе, о кричащих противоречиях современности, как поэта яркого, покоряющего искренностью». Пётр Дмитриевич ничего нового не добавил, а только развил мысли писателя.
По духу и взглядом на жизнь и сложившуюся при этом ситуацию два Петра были похожи, потому и не были восприняты в писательской среде после ухода Л. Моисеева подобающим образом. Он не без сожаления в поэме констатировал:
Но все наветы недругов поправ,
Не кланялся чиновным генералам,
И часто говорил мне: – Пётр, ты прав,
В Орле поэтов-патриотов мало.
И затем как бы расшифровывается тезис Л. Моисеева:
Прав Моисеев, искренним он был,
Поэт-бунтарь, поборник правды страстный,
Поэт-герой, в нём русский дух бродил
И жизнь свою он прожил не напрасно.
Не менее тепло отозвался Пётр Дмитриевич о своём земляке – болховча-нине Александре Сирафимовиче Логвинове. Он его называл овражным братом, поскольку, как они часто при встрече говорили, что пили воду из одного ручья. Его уход из жизни тронул Козина до глубины души. В завершении поэмы он написал:
Вновь сузился друзей надёжный круг.
Одних уж нет, а кто живёт – далече.
У Дома Бакина, где возлежал мой друг,
Уж отзвучали траурные речи.
Ко мне приятель больше не придёт.
Нам лишь скорбеть осталось об утрате.
Но знаю, догорит и мой восход
И внове встречусь я с овражным братом.
И не только об этих людях повествовал Пётр Дмитриевич. Лирические герои повсюду обогащают произведения Козина. Обращает на себя внимание форма повествования: поэма – быль, очерк в стихах, эссе, рассказы, повести. В своих произведениях он воссоздавал лучшие образы своих земляков-современников, передавал их страдания и боль за неустроенную жизнь, за пришедшие в запустения поля, посёлки и деревни, обозначая таким образом свою гражданскую позицию. Пётр Дмитриевич критически относился к нынешней развлекательной или иного толка литературе, ему чужды были подхалимаж и угодничество. Не приемлемы были для него слова одного маститого поэта: «Я писал стихи народу, а теперь – начальству оду. Кредо я своё не скрою: сколько платят, столько стою»... И, несмотря на это, он о каждом орловском поэте, писателе отзывался с теплотой и видел в них талант и большие способности. Горечь переполняла сердце в связи с уходом из жизни кого-либо: «Пусть не всегда мы дружно жили, пусть, но без него так пусто и тревожно, и к сердцу подступает камень-грусть, что жизнь вернуть, как юность, невозможно».
Петра Дмитриевича нет среди нас. Его личная жизнь не была «усеяна звёздами», но он оставил после себя богатое наследство в виде множества своих произведений объёмом более сотни печатных листов. А это, помимо всего, огромный труд. Свои произведения он создавал, как говорили прежде, без отрыва от работы, издавал на скромную зарплату и не менее скромную пенсию.
При жизни его душа всегда просилась туда, где открывалась любовь к своей малой родине, где зарождался, а затем расцвёл его талант поэта, писателя, публициста, где наполнялось его сердце добром и светом. Этим он обозначил самого себя в литературе и публицистике.
Ещё при жизни на произведения Петра Козина были даны положительные отзывы:
В. Дронников: «Ты думаешь, что у тебя тенор? Нет, нет! Твой голос шире и крепче».
А. Логвинов: «В очерках «Родная сторона» автор поистине, как слеза, правдив. Только скромность не позволила Петру Козину назвать своё произведение повестью. Написана же она, безусловно, талантливо».
П. Родичев: «Он уже ступил на литературный большак, пребывание на котором оправдывается его оригинальным и душевным словом».
В. Катанов: «Главное чем интересен Пётр Козин – это самая глубокая сердечная привязанность к родным местам и людям. Это не что иное, как поэтическое описание родной стороны».
Николай Зеленин
Чтобы помнили
Козин Пётр Дмитриевич – педагог и писатель
Друзей, семью боготворил.
Всю жизнь, в заботах бесконечных,
Отчизну пламенно любил.
Им жизнь и думы посвятил.
За то тебе и Слава вечная!!!
Совсем недавно, 11 ноября 2013 г., он выступал на первом вечере встречи, посвящённом литературному творчеству Николая Круглова. П.Д. Козин обратился со словами огромной благодарности в адрес Н.И. Зеленина, инициатора-организатора цикла литературных встреч, посвященных памяти орловских писателей и поэтов, имена которых незаслуженно ушли в тень и понемногу стали забываться. Прошло чуть более года, и мы вспоминаем творчество самого П.Д. Козина.
Да, жизнь быстротечна... и П.Д. Козин, как будто понимая это, всё время торопился высказаться о накопившемся, наболевшем. Ему было, что сказать и он каждый год издавал как минимум по книге, а иногда и по две. И только в 2012 году, когда вышла в свет его пятнадцатая книга – «Пророки», он с облегчением выдохнул и сказал, что теперь можно и отдохнуть. Но отдых для П.Д. Козина – это отсутствие напряжёнки, когда не надо торопиться к сроку, назначенному им же самим: к своему 75-летнему юбилею в 2015 году он собирался подготовить очередную книгу. Литературным творчеством он занимался каждый день и с огромным удовольствием. Но инфаркт, потом второй – не дали осуществиться этой цели.
Молодые писатели спросят: «откуда у П.Д. Козина такая широкая палитра тем и героев?» Всё очень просто. Он писал всю свою жизнь о людях, окружавших его, о событиях, затронувших его душу. А далее он просто «причёсывал» материал и получалась очередная книга. Именно поэтому книги П.Д. Козина так трогают душу читателей: в них он видит или себя, или знакомых людей. Мэтр Орловской литературы В.М. Катанов сказал о книгах П.Д. Козина, что это смело, что так сегодня никто не пишет. Да, именно гражданская смелость и нетерпимость к лукавству и несправедливости, окружающих нас в каждодневной жизни, сделали творчество П.Д. Козина таким интересным. Он будто бы читает твои мысли и говорит от твоего лица. Да, это патриот, это голос правды и справедливости. Он, как историк, аналитик, умело проводил параллели между историческими событиями и событиями сегодняшнего дня. Делал смелые выводы и умозаключения, порой очень неожиданные. Это придает особый смысл книге, делает её поучительной. Ещё следует отметить особую форму подачи материала, где чередуется проза со стихами. Это его особый стиль. Сочетание талантов журналиста, поэта, писателя, учителя–историка делает творчество нашего земляка и друга П.Д. Козина бесценным. Нам всем очень тяжело сознавать эту невосполнимую потерю. Но пока мы помним – он живёт в нашей памяти и придаёт нам смелости и уверенности в завтрашнем дне.
От себя лично хочу поблагодарить издателя Светлану Зенину, которая не только помогала в издании книг П.Д. Козина, но и любезно выложила его книги (с согласия автора) на своём сайте www.zeninasvet.ru Это позволяет не только вспомнить о творчестве П.Д. Козина, но и прикоснуться к нему, к его произведениям.
Сергей Шмелёв
Ахиллесова трава
Пётр Дмитриевич Козин, член Союза журналистов СССР родился в деревне Сивково Болховского района Орловской области в крестьянской семье. Пережил трудные годы фашистской оккупации: мать воспитывала в это время четверых детей и содержала мужа-инвалида.
Пётр Козин окончил Сивковскую начальную, а затем Репнинскую сред-нюю школу. С 1959 по 1962 год – служба в рядах Советской Армии в ракетных войсках. Окончил полковую школу младших командиров, а затем партийную школу при политотделе дивизии, причём закончил с отличием, будучи комсоргом роты. Уже в это время был военкором газеты «Красный воин» Московского военного округа.
В 1967 году П.Д. Козин окончил отделение журналистики, а в следующем году – исторический факультет Ростовского университета.
30 лет своей жизни он посвятит педагогической деятельности (учитель, завуч, директор Сульянинской и Золоторёвской школ). Поработать пришлось и ст. инженером Транспортного Управления, зам. директора центральных курсов технического обучения Ростова-на-Дону и директором Ансамбля профтехобразования при Орловском управлении образования.
Стихи начал писать в 13 лет. В 15 лет стал селькором районной газеты «Болховская коммуна». В 1970-е – 1980-е годы П.Д. Козин – внештатный завотделом школьной жизни областной газеты «Орловский комсомолец».
Первая его повесть «Ответственность» опубликована в конце 1970-х гг. в многотиражной газете «Автомобилист». Свои менее крупные работы публиковал в центральных газетах и журналах.
В 1978 году в Приокском книжном издательстве (г. Тула) издана первая книга П.Д. Козина «На трассах пятилетки» (редактор Владимир Перкин). Об очерках в этой книге тепло отозвался писатель Анатолий Яновский в своей рецензии, опубликованной в газете «Орловская правда».
Не увидела свет повесть о земляках «Земля зовёт» из-за перестройки: по-весть была – не в тему! Не пропустили профессионалы!
В какой-то мере П.Д. Козин сделает прорыв в годы реформ. Каждый год, начиная с 1993 года, у него будут выходить по одной книге:
– Отчий край. Стихи и поэма;
– Перелески. Стихи и поэма;
– Русь. Поэмы.
С 1996 по 2006 год – десять лет (целых десять лет!) у него не выйдет ни одной книги. Человек искал себя в это смутное время: (1998 – дефолт, долг страны МВФ – почти на 100 лет, война в Чечне, предательство Шеварнадзе – передача Америке наших земель в Тихом океане, разруха в стране, непредсказуемость... Нужна была воля, чтобы собраться с духом и жить дальше.
Пётр Дмитриевич Козин приходит в наш Любительский литературный Клуб «Родное Полесье» на грани двух веков и уже в первом же литератур-но-публицистическом альманахе «Парус Спасения» (2001) публикует очерк-рассказ «Ахиллесова трава». Тема выбрана по тем временам вполне нейтральная, но зато – познавательная. Кто ещё так мудро и с любовью опишет обычный придорожный, всем примелькавшийся тысячелистник? А, оказывается, что это – ахиллесова трава! Во, как! Возьми тут за «рупь двадцать!»
Публикует П.Д. Козин свои стихи о Волхове в нашей газете «Взлётная полоса литературная». Пишет рецензию на книгу стихов Юрия Воробьёва. Встречаемся с Петром Дмитриевичем и у нашего общего друга Петра Ивановича Родичева... Бывали и нелицеприятные беседы при оценке уровня других писателей. У них с П.И. Родичевым почему-то была тяга называть конкретные адреса, фамилии и резать правду-матку, невзирая на то, что человека уже нет в живых. А о нём – или хорошо, или ничего! Могли ещё и так – в глаза сказать одно, а за глаза – другое.
Как много принесли бед им их книги: «Свой» – П.И. Родичеву и «Глумление» – П.Д. Козину!
В начале 2006 года Пётр Дмитриевич сдаёт в набор свои записки провинциала «Родная сторона» (издательство Светланы Зениной, редактор Николай Круглова). Вот и сошлись опять все мы в триедином пространстве: писатель, редактор и издатель – все они родные люди в литературном движении самобытных авторов «Родное Полесье», все они мне дороги, с каждым связана определённая веха литературного движения. И как объединяющее – предисловие от члена СП России Александра Логвинова: «Слово о земляке» и от Альберта Лущенко – члена Союза литераторов России.
Опять триединство автор представляет собой самобытных литераторов Орловщины «Родное Полесье», а рецензенты – два литературных союза России.
Что и говорить – символично. Не потому ли Пётр Дмитриевич вручил мне свой труд в городском парке на чествовании Александра Сергеевича Пушкина в день рождения поэта? В истории случайностей не бывает.
В дальнейшие годы наши пути с П.Д. Козиным немного разошлись из-за его неадекватного отношения к нашим общим проблемам. Но зато он нашёл себе верного друга и сподвижника-литератора Сергея Шмелёва, который поддерживал его при издании книг.
В 2007 году вышла книга «Дым отечества» (повести и рассказы). В сле-дующем – «Глумление» (повесть, рассказы и были). Последняя книга вышла под редакцией П.И. Родичева. Надо же! Критик осилил такую объёмную книгу прозы (518 с.), как редактор – за полтора года до своей смерти! Сколько же незавершённых своих работ оставил Пётр Иванович! А ведь он был в то время с кардиостимулятором и левосторонней парализацией!
В 2009 году у П.Д. Козина выходят в свет сразу две книги: «Русская баня. Поэтическая энциклопедия» и «Жар малиновый. Повесть, очерки».
2010 год порадует нас ещё одной книгой Петра Дмитриевича «Наши со-временники». В ней – целая серия поэм-посвящений: В.М. Катанову, П.И. Родичеву, Сергею Шмелёву и др. П.Д. Козин говорил, что есть посвящение и мне. Не могу утверждать. Не видел я ни этой книги, ни других, изданных после 2010 года.
Члены Союза писателей так отзываются о творчестве П.Д. Козина:
В.М. Катанов, писатель-краевед: «Главное, чем интересен Козин – это самая глубокая сердечная привязанность к родным местам и людям... Это же – поэтическое описание родной стороны!»
П.И. Родичев, литературный критик: «...он уже ступил на литературный большак, пребывание на котором оправдывается его оригинальным и задушевным словом».
А.С. Логвинов, кандидат филологических наук: «Автор поистине, как слеза, правдив. ...дороги истоки вдохновенья. Их же дарит каждому из нас тепло земли родной» (из рецензии к книге «Родная сторона»)
О творчестве П.Д. Козина отзывались по-доброму разные люди: Г. Голиков, И. Свеженцев, А. Венедиктов, А. Лущенко, А. Кубышкин, В. Глазов, А. Фёдоров, Г. Петрова, и даже фельетонист Ю. Оноприенко писал о нём восторженно.
П.Д. Козин никогда не забывал в своих работах свои корни и те жуткие времена, когда русские корни пытались вырвать из родной земли:
Война! Война! Жестокое виденье!
О том поведать может только мать,
Как четырёх,
С убогим на коленях,
Она ребят сумела воспитать.
И, конечно, у Петра Дмитриевича, воспитанного в семье, прошедшей и войну, и лишения после неё, обострённое чувство и Родины, и матери:
Если б люди у меня спросили,
Что всего на свете мне милей,
Сердце бы ответило: Россия! –
Грусть её берёз и ширь полей...
Да ещё – моя родная мама,
Рядовая русского села.
Без неё и песня б не звучала,
И земля так щедро не цвела.
Не забывает П.Д. Козин своих попутчиков, соратников, друзей – пишет им посвящения:
Мы вновь в «Берёзке» со Шмелёвым –
В гостях у Юры Воробьёва.
На карандаш ложится свет –
Рисует Юра мой портрет.
Он верит в Русь, звучат его оптимистические строки:
Я верю, что на смену могиканам
Вернётся юность к дедовским корням.
Мы – сердцевина Руси, не окраина,
Вновь возродится русская земля!
Стихотворение «Памяти Дмитрия Блынского» опубликовано в сборнике стихов Дмитрия Блынского «Я полон света» редактором сборника П.И. Родичевым, конечно, вполне заслуженно:
Нет ничего земли отцовской краше,
Когда рассвет восходит к небесам, –
Пронзительней его о крае нашем
Ещё никто пока не написал.
У Петра Дмитриевича стихи идут вперемешку с прозой. Часто очерки начинаются со стихов (довольно забористых), а далее – по-журналистски. Благо опыт журналиста большой. Вот, к примеру, очерк «Тётя Марина», – начало в стихотворной форме:
В деревушке Михнево,
Где сирень цвела,
Добрая и тихая
Тётушка жила.
Какой весёлый настрой! И легче дальше проза читается...
Сведения о Петре Дмитриевиче Козине опубликованы в энциклопедии «Свой на Земле оставим след» (2012, – с. 15–16).
Поэма «Пётр Родичев», написанная П.Д. Козиным в октябре-декабре 2009 года опубликована в книге «Венок доброты». – (Орёл: ООО «Картуш», 2010) в разделе «Эхо конференции. – С. 103–111.
Не менее ёмко высказал о П.И. Родичеве своё «Мнение» Пётр Козин на странице 136 своей «Поэтической энциклопедии. Русская баня»:
Мнение
Петру Родичеву
В его суждениях –
Двойственности нет.
Душе его –
Лукавство не пристало.
Узрит талант –
Отметит, даст совет...
Но, коль ты графоман –
Пиши пропало!
Удивительная штука – жизнь. В детстве и юности смотрит молодой человек вокруг и удивляется: какие просторы, какие возможности, сколько же времени впереди?! И как бы это так сделать, чтоб побыстрее использовать своё время да взрослым стать! Тут тебе на помощь: и дискотеки, и подворотни, и интернет с играми да ужастиками и т.д. Что хочешь – к твоим услугам. Мечтай, развлекайся, наслаждайся жизнью... Всё ещё впереди!..
Перешагивает возмужавший человек черту – становится семейным или деловым человеком. Тут тебе и дети..., тут – и проблемы, тут свои задумки из мечты претворить в жизнь надо. И пошло, поехало... Как белка в колесе. Впору и рамки себе ограничительные ставить. А иначе – увлечёт центробежная сила, и за борт жизни вылететь недолго. Барахтается человек, творит... И вот – то, что он натворит – люди берут себе – всё, но только нужное им. А человек-то думал, что делает полезное, а такого – так мало! И – раскисает. А вот уже и уставать стал...
Где сам выходит человек из рамок трудовой жизни, где кто-то поможет через несчастные случаи на производстве, через аварии, через войны. Но стремится он выйти из рамок жизни и ступить на большую, большую пло-щадку ожидания, где столпились его одногодки, его соучастники в бурных событиях. Кто – сидит, кто – стоит, кто – лежит, но все ждут своей очереди, чтобы шагнуть с этой площадки в свою Вечность. И рад будет уходящий, если дело его жизни из рук в руки примет его правнук или правопреемник. А когда нет такого – тяжело на душе...
И вот ведь, – если ушедшего вспоминают, то его душа возвращается к живущим. Великое дело – память! Пока помнят человека – он жив.
Потому-то мы, соратники покинувших наш мир, и собираемся на творческие вечера, вечера Памяти. Как-то мы и собрались на творческом вечере , посвящённом памяти Николая Васильевича Круглова – поэта-лирика, близкие ему по духу: В.В. Антохин, Н.И. Зеленин, П.Д. Козин, С. Шмелёв и др. Проводили вечер памяти в день рождения Н.В. Круглова (11.11.2013) в зале Клуба «Ветеран». Каждый говорил что-то о поэте сокровенное. Пётр Дмитриевич Козин вспоминал о поэте что-то зарубцевавшееся, но опубликованное в книге «Глумление»... Прошёл вечер. Заслоилось.
И вдруг, как гром средь ясного неба, – похороны П.Д. Козина.
Вступил и он в свою Вечность.
Дмитрий Щипаков
Юрий Козлёнков
(02.02.1933 – 24.10.2005)
И кистью, и пером
Юрий Алексеевич Козлёнков – и художник, и поэт. Он – Коренной орловчанин. В 1964 году окончил Харьковский государственный художественный институт. Член Союза художников России с 1968 года. С 1964 года преподавал на кафедре живописи Орловского государственного университета. Он – мастер пейзажа.
Не чужд был выразить красоту природы и в поэзии. Стихи писал с 1990 года. Печатался в газетах «За педагогические кадры», «Поколение». Когда узнал о литературном кружке в городе Орле, то прирос к нему всей душой.
Публиковался в поэтических сборниках «Безымянные высоты», «Половодье», «Строки откровения», «Избранное из альманахов 2001–2003 гг.», литературно-публицистических альманахах «Парус Спасения» и «Под Парусом Спасения», №№ 1–5, в песеннике «Скажите мне красивые слова».
В литературном движении «Родное Полесье» использовался его опыт и мастерство художника. Юрий Козлёнков – автор символики ОО ЛО «Родное Полесье». Первая символика (в альманахе «Парус Спасения» и «Под Парусом Спасения № 1») была им выполнена с парусом, установленным на парусник, движущийся против ветра. Это – символично. Мы пробивали себе дорогу.
А вот когда нас приняло общество, появились телерепортажи, публикации в газетах, велись передачи по радио и т.д., то не стало смысла и в такой символике. Начиная с альманаха «Под Парусом Спасения № 2» (2002), Юрий Козлёнков дал новую символику парусника, идущего – по ветру!
Он был прав. Мы и сейчас чувствуем поддержку и общественности, и власти, и наших покровителей – Проскуриных. Немножко охладели к нам СМИ. Так ясно же – кто их подкармливает...
После смерти Юрия Козлёнкова о нём появились публикации во всех из-даниях ЛС «Родное Полесье» им. П.Л. Проскурина – и в газете «Взлётная полоса литературная», и в альманахах, и в энциклопедии «Свой на Земле оставим след» и в «Антологии народного поэтического творчества» (2012) и в моей книге «О вечном» (2011).
При жизни Юрий Алексеевич опубликовал три книги (одну – альбом картин, две – сборники стихов).
Любовь поэта к Родине звучит во всех его стихах:
Поле бесконечное,
Колокольный звон.
Русь моя заветная,
Я в тебя влюблён.
Не менее проникновенно он говорит о своей любви к жене в стихотворе-нии «Встреча», (Музыку к нему написала Марина Козлова и эта песня звучала по Орловскому радио.
Не была ты мне жена.
Помнишь, как всё это было?
Молодая нам луна
Над рекой тогда светила.
Красиво, крупными мазками, как художник, – поэт передаёт состояние природы, состояние русской души:
Белые берёзы,
Жёлтая листва.
Красные рябины,
Неба синева.
Узкая тропинка,
Голубая даль,
Сельская глубинка,
Русская печаль.
Свою любовь к своим родителям он выразил в одной строфе стихотворения «Родителям»:
Я нарву вам цветов полевых,
Положу на плиту к изголовью,
Помолившись, всех вспомню святых,
Дань отдам вам свою я сыновью.
А в стихотворении «Памяти моей мамы» Юрий Алексеевич подчеркнул, что память о матери хранит не только один он:
...ты ушла. А твой портрет
Остался в памяти живым.
И не звезды далёкой свет,
А образ твой в душе храним.
Крепко и забористо в стихотворении «Не вечен мир» звучит обращение поэта к живым с использованием эзопова языка (как будто это говорят мёртвые в страшном сне, привидевшемуся автору):
Вам, живым, – прощенья нет,
Натворившим столько бед!
На Земле вы, словно гости.
Ваши помыслы – пусты!..
Позаброшены погосты,
И поломаны кресты!
Невзирая на то, что во время перестройки и реформ произошло ужасное:
Перестроились недаром –
Людей сделали товаром...
Юрий Козлёнков верит в русского человека:
Он нищету познал,
Но духом не упал.
И как заклинание поэт произносит:
Возродится пусть добро!
И уйдёт из мира зло…
Дмитрий Щипаков
Николай Круглов
(11.11.1946–24.02.2013)
В поисках мелодии жизни
В конце 2013 года ему исполнилось бы 67 лет. Возраст, по старым меркам, стариковский, а по теперешним – самый работоспособный. Когда небезызвестному Егору Кузьмичу Лигачёву исполнилось 70, он сказал: «Вот только теперь-то и поработать!» Николай Васильевич не дожил до 70, когда можно было бы продолжить свою литературную деятельность, но, увы! И всё же он оставил после себя достойное литературное наследство.
Николай родился на берегу речушки с поэтическим названием Березуйка. Набравшись от неё живительной влаги, заряда бодрости и романтики, сам стал поэтом, притом настоящим поэтом со своими взглядами, подходами и приёмами в написании как стихов, так и прозы. Конечно, жизнь – сложная штука, и порой в её хитросплетениях трудно сориентироваться, того и гляди угодишь в полосу неуверенности и скатишься в пучину соблазнов. Так и случилось с Николаем. Поэту оказалось трудно жить, когда повсюду – прозаики. Но он для нас был и остаётся хорошим товарищем, добрым другом и искусным художником слова. В своих литературных произведениях он изображал явления, предметы, характеры людей не только художественно, но и с философской подоплёкой. Это заметно и в описании природы в разное время года, своей малой Родины с её традициями, сельским неповторимым укладом, изображении вечного в нашей жизни – любви. Здесь мы видим мы его жизненную неустроенность. Он – в поиске лучшего, но не всегда ему удавалось поймать птицу счастья. Всё это повлияло на становлении его характера, выработку творческого кредо. Поэтому в одном из стихотворений он пишет: «Мы сами надеваем те вериги, судьбы своей раскраивая зло., и далее – Слеза души! Да кто её осушит? Ты сам себе спаситель и палач». Тем не менее, несмотря на тень пессимизма, витающую над ним, Николай Васильевич нередко умело с присущим ему тонким юмором строил свои рассказы, особенно если они касались детства. В них чувствуется запах скошенной травы, луговых цветов и заблудившихся в лесу грушевых деревьев. Что ни рассказ, то неподдельный детский юмор, рождённый в наивных головках: «...Я, бабка, жениться раздумал». Или: «Я, Мария Ивановна, с плетня в пруд нырял и себе шишку набил». «Как с плетня? Ведь на дворе – зима». «Да нет, я во сне нырял». В других рассказах мы видим Круглова серьёзным автором, соопереживающим о горькой участи той же бабки Груни, которая потеряла единственную дочь, затем – единственную внучку и правнучка не нашла себя в жизни. И там, и здесь отражена философия жизни. Описывая коллизии, устои и уклад, он обобщает: «Жилище живёт вместе с человеком свой век и постепенно при-обретает облик хозяина и часто умирает вместе с ним, если другие руки не наполнят его своим содержанием». Эта строка дорогого стоит!
А уж как тонко с изысканной нежностью он выразил свои чувства к любимой девушке: «Да, это была она, это была моя мечта, воплотившаяся в ней. Она стояла у стены, поправляя волосы. Какой-то неясный образ, навеянный мечтами, постоянно жил со мной, тревожил и манил. Иногда я просыпался от прикосновения её волос, запаха её тела, взгляда неясного, неземного. И тогда, сколько бы и пытался заснуть, чтобы продлить сновидение, не мог этого сделать, а если засыпал, она уже не возвращалась ко мне. И вот я её увидел! Живую, наяву, она была рядом! Это было её лицо, волосы, взгляд, а остальное – не существенно для меня...»
У каждого человека, писал Николай Васильевич, есть сокровенное, и он старается сохранить его только для себя, вскрывать его только в минуты наедине с собой...
Каждый ищет свою мелодию жизни, но не всякому она подвластна.
Николай Зеленин
В духе литературного содружества
Николай Васильевич для меня был настоящим другом. Это проявлялось при каждой нашей встрече. Он не забывал поздравить с днём рождения, часто в стихотворной форме. Он так же, как и я, был приверженец социалистического строя, который дал ему, как и мне, высшее образование, обеспечил работой, предоставил жильё. В ходе наших общений я понял, что он хороший литератор, поэтому попросил редактировать мою книгу «Поле под Прохоровкой», он мне в этом не отказал. Потом была презентация книги, где он был в числе ведущих сбора. Его имя человека и писателя не должно быть предано забвенью на нашей Орловской земле.
Владимир Антохин.
Теплись его лампада!
Я услышал о Николае Васильевиче Круглове от моей мамы, которая его знала со студенческих лет. Он уже тогда печатался в институтской газете. Затем она к нему обращалась как к специалисту-строителю. Оказалось так, что наши квартиры были по соседству и я, узнав, что он занимается литературным трудом, стал привлекать его к совместной деятельности в качестве редактора литературных произведений. Он в то время был на взлёте своего творчества: и не только редактировал, но и сам много писал.
А потом я стал замечать у него некоторую апатию и к творчеству, и к жизни: видимо, сказывалась бытовая неустроенность и то, что окружающие смотрели на его литературные произведения как никому ненужное ремесло. Это нередко приводило к душевным срывам. Оно не могло не сказаться на здоровье. Инсульт. Годы жизни на даче и в деревне во Мценском районе, где несколько укрепил своё здоровье, но не надолго. Он продолжал искать сострадание. Это отразилось в его последних произведениях книги «Теплись, моя лампада». При подготовке к изданию этой книги работники издательства, которые, как правило, не углубляются в содержание, а тут они стали взахлёб читать стихи Круглова. Они их читали и плакали. Всегда радовались, когда он приносил новые стихи.
Николай Васильевич от природы одарённый талантом человек не смог в полной мере использовать свой потенциал. Рано он ушёл из жизни.
Дан Зенин
Однако он был талантлив
Мы знаем ливенского – инвалида-колясочника Юрия Воробьёва, знаем А. Пушкина, М. Лермонтова, С. Есенина. Все они были талантливыми, но одновременно неудобными, тяжёлыми по жизни людьми. Таким был и Круглов. Талантливый человек, он был неудобен и в семье, и на работе, где не проявлял должного усердия. Парадокс. Круглое, сочиняя свои произведения, мыслил образно, показывал как надо жить, как любить, как строить, а на деле он не мог этого осуществить. Он говорил: «Я всё знаю, всё понимаю, но нет силы воли». Не было у него так называемого, триумфа воли, но было у него чувство превосходства над другими. От него иногда приходилось слушать: «Кто пишет хуже меня, тех я не признаю». Однако он был талантлив. Это, к сожалению, не было признано в семье. Его произведения, особенно «Пахнет яблоками дом», одно из лучших.
Для меня он был и остаётся романтиком. Светлая ему память!
Пётр Козин
Глубина поэтической мысли
У нас с ним знакомство было в основном на профессиональном поприще: мы оба инженеры-строители. Узнал о его литературной деятельности я от своего друга Козина Петра Дмитриевича. Я у него брал книги Круглова и читал. Что бросилось в глаза? Его глубина мысли и умение образно отображать явления природы, эмоциональное состояние героев. Вызывает восхищение классическая конструкция стиха, отточенность рифмы, целостность произведения. Однако на нём лежала печать бытовой неустроенности, что на него повлияло и не в лучшую сторону.
Сергей Шмелёв
В плену у генетической грустинки
Николай Васильевич Круглов родился в г. Хабаровске. Жил вместе с родителями во Мценском районе в селе Тельчье на берегу речки Березуйка на перепутье дорог по пути на юг. В своё время, в далёкие-далёкие времена, в нём был постоялый двор.
Воспитывался Николай Круглов в крестьянской семье и впитал в себя дух русской природы, дух русского народа. Он себя ощущал сыном Великой Руси. И, как в стране, так и в его поэзии, сквозит генетическая грустинка, присущая нашему русскому многострадальному народу, выдержавшему и татаро-монгольское иго, и нашествие (Наполеона), и немецкую оккупацию, т.е. множество войн, революций, смут, террора и междоусобиц...
Начал писать стихи Николай Васильевич в двадцать лет и уже к 28 годам (в 1974 году) его стихи были опубликованы в коллективном сборнике, а ещё в газетах – не только в Орловских областных и районных, но и Центральных – «Неделя» и др.
Николай Круглов собирался поступить вместе с Петром Ивановичем Родичевым в Литературный институт им. М. Горького, но не сложилось у него исполнение желания по ряду обстоятельств.
Первая его книга стихов «Пахнет яблоками сад» под редакцией П.И. Родичева – известного в те времена критика, члена Союза писателей России, вышла в свет в 1992 году, когда Николаю Васильевичу было 46 лет.
В тяжёлые, смутные для России, времена (девяностые годы двадцатого столетия) Круглов организовал книжное издательство «Орёлгипроприбор» и стал главным редактором издательства, помог многим начинающим поэтам.
Здесь же он открыл дорогу и мне изданием моей первой книги, а затем помог в организации издания первого коллективного сборника стихов десяти авторов и оказывал помощь в обучении членов литературного кружка «Родное Болото»...
С 2003 г. Николай Круглов член Орловского областного отделения ООО «Союз литераторов Российской Федерации».
Прижизненно издано шесть книг: три сборника стихов, две – очерки и рассказы, одна – избранные стихи и проза.
По профессии Николай Васильевич инженер-строитель.
Работал и жил в Орле: много лет главным инженером проектов в проектном институте «Орёлгипроприбор», ведущим специалистом ОКС на Орловском сталепрокатном заводе и главным архитектором в Северном районе.
Любил строить и общаться с людьми.
До конца его дней рядом был его друг, поэт Алексей Су понев. Умер поэт Круглов на 66 году жизни. Похоронен на кладбище за СПЗ.
* * *
11 ноября 2013года в Клубе ветеранов состоялся творческий вечер, посвященный памяти и творчеству нашего соратника по перу, поэта-лирика Николая Васильевича Круглова. Вечер посвящён 67 годовщине со дня его рождения.
Творческий вечер открыл Николай Зеленин – зав. Клубом ветеранов.
Выступали с воспоминаниями о Круглове его друзья краевед Владимир Антохин, поэт и издатель Дан Зенин, писатель Пётр Козин , поэт Сергей Шмелёв и автор этих строк.
В моей книге «О людях хороших. Редакторские отзывы, посвящения и о дилетантах» опубликована эпитафия:
Круглову Николаю
...Н. Круглов вступил в Союз*.
В Мценске, в клубе, тамадил.
Нёс он людям нужный груз –
Нёс, пока хватало сил.
С упоеньем Русь он славил
Одиноко из квартиры...
Память добрую оставил
О себе орловский лирик.
Ушёл тихо, незаметно
В иной горний светлый мир...
Но его слова по свету
Пробуждают тыщи лир!
За тебя молиться будем,
Наш дружище Николай,
Среди праздников и буден –
Добр ты был, поэт, в делах!
Примечание: Союз* – Орловское отделение Союза литераторов России.
В книге «Душевная Березуйка Николая Круглова» Д.П. Щипаков приводит подборку стихов Николая Круглова, предназначенную для продолжения его книги «О вечном»:
* * *
Уйдём мы тихо,
Не пыля,
Где и не пахнет даже прелью,
Туда,
Где жёсткая земля,
Нам будет мягкою постелью.
Но возвращаются лишь те
В людскую память ежечасно,
Кто в этой жизни-суете
Прожил мгновенья не напрасно.
Пусть ничего не совершил
И никого не разуверил,
Но только новое сложил,
Во что-то светлое поверил.
И перемелется беда,
Не будет горькою дорога –
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Судный день,
А уже завтрашний во мгле...
Человек –
Такая малость на Земле.
* * *
[Души], может, пройдя испытанья,
Острым лезвием света и тьмы,
В бесконечности мирозданья
Повстречаются,
Как и мы:
...Видишь из далёкого, горнего,
Что на дальнем горит рубеже,
Всё земное,
Небесное,
Горькое
В просветлённой проснётся душе...
* * *
«И душа томится после рая,
Светотенью вставши на пути.
* * *
Судьба душе дарует иногда
Живой родник в преддверии могилы.
***
«...Я не заметил,
Как иссякли силы,
Как тени пережитого легли,
Простые люди,
Скромные могилы,
Правдивая история земли.
* * *
О, Родина!
Пронзительно и чисто
Лицо дорог твоих
И деревень.
* * *
Безбожник вырос...
Но светлей окрест,
И дымка утренняя тает.
Отечество!
Нести свой крест –
Тебе и мне,
Покуда сил хватает.
* * *
«..Разрастутся цветы
На могиле моей,
И пусть время летит,
Лишь бы память светла.
Не кладите плиты
И не ставьте камней». –
Говорит поэт, совсем как Лев Николаевич Толстой (его могила – «зелёная палочка» – бугорок земли, укрытый хвоей). Правы и прозаик, и поэт – не громадные памятники вековечат людей в истории, а светлая память о них. А о поэте Николае Круглове будут помнить многие и – по-доброму.
Дмитрий Щипаков
Александр Макаров
(03.02.1932-23.10.2008)
Поэт с горячим сердцем
Родился Александр Исаевич в деревне Долгое под Орлом.
В начальной и средней школе учился легко, с большой охотой, тогда и начал писать стихи, с восьмого класса – выпускал с товарищами школьную сатирическую стенгазету.
После окончания школы, закончил с отличием Белгородское истребительно-противотанковое училище. Служил в Молдавии. Там написал сотни стихотво¬рений, некоторое количество поэм и повестей. Часто печатался в газетах.
После увольнения в запас, закончил в Киевском университете факультет журналистики, позже переехал на малую родину в город Орёл.
С 1969 года работал в политотделе УВД. Писал стихи, печатался.
В 1986 году ушёл на пенсию по болезни, после трёх труднейших операций. Четыре раза учился ходить – об этом я узнала из его рассказов, которые он давал мне почитать. (А ведь он после операций потерял обе ноги, но мы в Литобъединении это узнали только на его похоронах.)
На поэтические занятия к нам он приходил иногда, но всегда на его лине и в его настроении присутствовал только оптимизм и здоровое расположение духа.
После болезни, на пенсии, много писал, хотя сначала едва держал ручку. (Это опять я вычитала из его рассказов.)
Позднее он написал свои романы, повести, рассказы, сказки, басни. Вы-пустил пять сборников стихов за свои пенсионные деньги, конечно в мизерных экземплярах и жалкого качества, т.к. издавались кустарным путём, подешевле.
А.И. Макаровым были написаны: три романа, восемь повестей, плюс по-весть о детстве, более пятидесяти рассказов, тридцать сказок. Более восьмисот стихотворений, пять поэм. Из всего этого только часть стихотворений были опубликованы, остальное его творчество в рукописях, лежит в рабочем столе. А ведь его творчество о, как необходимо в настоящее время нашей молодёжи! Ведь вся жизнь А.И. Макарова – это ШКОЛА ЖИЗНИ настоящего патриота, непоколебимого человека с твёрдым убеждением.
А.И. Макаров не штамповал свои стихи, он их оттачивал, отшлифовывал. Да, именно так он говорил, что работал над ними и переписывал их до 15-ти раз, поэтому его многие стихотворения можно петь.
Будучи на пенсии, А.И. Макаров часто писал острые стихи в местные газеты, участвовал в литературных конкурсах. Был награждён двадцатью дипломами и грамотами. Всю жизнь он много читал. Мог легко цитировать Советских и зарубежных поэтов и писателей. До последних дней своей жизни писал стихи на различные темы, очень проникновенно и образно. О них я бы сказала:
И слова в стихах красивы.
И легки, и нежат слух,
Словно в них живые силы
Льют с Небес здоровый дух.
Жизнь Александра Исаевича была борьбой, постоянно бросала его в водоворот Судьбы: Ещё подростком, во время войны, рискуя своей жизнью, безрассудно, с горячим сердцем, не раз совершал геройские поступки, помогая нашим советским партизанам.
Л.И. Макаров всегда упорно преодолевал жизненные трудности и достигал нужного своего берега, так как сказывались – ранний труд, смекалка, сила воли, колоссальные знания, глубокий патриотизм и огромная любовь к жизни. И вот такому мужественному человеку, потрясающе талантливому поэту, писателю не нашлось места среди членов Союза писателей России. Почему?.. Его творчество всегда призывало, обличало, хлестало. Своим конечным резуль¬татом вело к общенародной пользе не только для Орловщины, но и в целом, для всей нашей страны.
А.И. Макаров навсегда останется в сердцах своих родных, товарищем, множества творческих друзей – дорогим, добрым и родным человеком, а также служить выдающимся примером по многим граням его жизни.
А своими стихами я о нём скажу так:
Не влекла роскошьем шевелюра,
Бороды пушистой не носил,
Не играл в поэта-авантюра,
В своих стихах он честным, точным был.
'
Сколько бы Судьба не колотила,
Не запил, не загулял мужик.
Жил без ног, но сердце не остыло!
Бог в душе...
И волей не поник!
Ему б место – в ВЫСШЕЙ КАРТОТЕКЕ:
В творчестве – высокий интеллект!
Но простым останется на веки
Этот чистый русский человек!
Ниже привожу стихотворение Александра Макарова
Александр Макаров
О жизненном истоке
Не дай мне Бог завидовать богатым.
Не дай мне Бог завидовать чинам.
Родился я в простой крестьянском хате,
Где свято чтили труд, любовь и храм.
Мой дед был уважаемым в дерешь.
Не бедствовал в ненастные года.
В войну с фашистом дед был самым древний,
Но вера оставалась молода.
Не знал мой дед ни зависти, ни лени,
Он сеял рожь, пшеницу и добро.
Любил качать детишек на коленях.
Дарил всегда им ласку и тепло.
Всё в Мире тлен: дворцы, чины, богатство,..
Куда-то уплывает серебро...
Бесценны только – труд, любовь и братство.
Бог призывал людей творить добро.
Не дай мне Бог завидовать богатым:
Ведь в этом видят жизнь свою, дельцы.
Творить добро для всех – достойно, свято.
Веками нас учили мудрецы.
Марина Бочарова
Не ради званий и наград
В моей личной библиотеке есть поэтические сборники, изданные Александром Исаевичем Макаровым. Признаюсь сразу, что мне нравятся стихи, написанные этим автором.
Бывает, что у поэта много званий и наград, а стихи его на душу не ложатся. В творчестве Александра Макарова всё наоборот. У него не было высоких литературных званий, но стихи его при первом же прочтении ложатся на душу. Так писать мог лишь талантливый человек, у которого уже был свой поэтический голос.
В стихах он вдохновенно выражает личную жизненную позицию, своё отношение к тому или иному явлению. Он знает, о чём пишет, будь то лирические стихотворения и поэмы или басни и сатирические произведения. Темы для своих произведений он брал не с потолка, а из конкретной жизни. Лирический герой его произведений – наш современник со всеми его положительными или отрицательными чертами характера.
Талантливо осмеивается зло, изобличаются пороки нашей жизни: безот-ветственность чиновников, взяточничество, безделье, карьеризм, пустозвонство, пьянство и т.д.
В его баснях, сатирических стихотворениях очень узнаваемы наши руководители – перевертыши периода перестройки и демократических реформ.
В стихах Александра Макарова подкупает искренность чувств и мыслей.
К литературной работе он относился серьёзно и ответственно.
Тема большой и малой Родины – главная в его творчестве.
А в философских стихах автор пытается осмыслить мир и себя в нём.
В стихах и поэмах лёгкий слог. Много удачных образов. Простые и светлые сюжеты. Такие стихи хочется читать и читать.
Это был светлый человек во всех отношениях. А вот судьба к нему отно-силась жестоко. И несмотря на болезни, он до последних дней работал над своими стихами.
Я благодарен судьбе, что она свела меня с этим благородным, порядочным человеком. Он без колебаний дал согласие написать рецензию на подборку стихотворений, которые вошли в мой поэтический сборник «Признание в любви». И до сих пор продолжалась бы наша дружба, если бы он не ушёл так рано в мир иной.
Как-то Владимир Высоцкий сказал:
«Я не боюсь предстать перед Всевышним,
Мне есть чем отчитаться перед ним».
Эти слова можно отнести и к Александру Исаевичу. Господь наделил его талантом и, наверное, там потребовал отчёта. Уверен, что поэт Александр Макаров достойно отчитался перед Господом.
Дорогой друг, надеюсь, что, находясь на небесах, ты слышишь нас, грешных. Верь, что мы любим и будем любить тебя и твоё творчество.
Прими моё искреннее, скромное стихотворение, посвящённое тебе.
Светлой памяти
Александра Исаевича Макарова
Под Богом все.
Но ты ушёл до срока,
Закончив свой земной, нелёгкий
Путь.
Ты, дорогой, теперь от нас далёко...
Ушёл туда,
Откуда не вернуть.
Нашёл себе небесное жилище.
О нас, о грешных,
Чаще вспоминай.
Мы верим в то,
Что Праведный Всевышний
Душе твоей
Открыл ворота в Рай.
Анатолий Карасёв
Легко ранимая душа
Александр Исаевич Макаров – поэт, член Союза Журналистов СССР с 1969 г.
Активный пропагандист Орловского областного литературного объединения «Родное Полесье» им. П. Л. Проскурина, отстоявший в 2001 году литературное движение «Родное Полесье» от самоуничтожения под действием оппозиции (И.Б. Афанасьева, сестёр Николаевых, Н.Н. Стефановой и др.). Он – один из ведущих преподавателей «Школы Поэзии» им. Г.Н. Мальцевой.
Родился в деревне Долгое Свердловского района Орловской области. Окончил Белгородское артиллерийское училище. Артиллерист. Служил в Одесском военном округе, в Молдавии (вернее Бессарабии). Там написал сотни стихотворений, поэмы. Печатался в дивизионной окружной газете «Защитник Родины», в республиканской – «Молодёжь Молдавии», в газетах Кишинёва и других городов.
По мотивам Молдавии написаны повести: «Бессарабская повесть», «Тиха украинская ночь», «Репетиция любви», «Голубая Криница» и многие рассказы.
Саша Макаров в четыре года знал уже много стихотворений. Воспитывала их тётя Маланья, которую все племянники звали няней. Она ходила в начальную школу всего-то две зимы, но знала наизусть сказки Пушкина, стихи Кольцова, Никитина, Сурикова, Некрасова, Дрожжина, Тютчева, Майкова. Обычно в зимние вечера няня вязала или пряла, а сама рассказывала детям сказки и стихи. Саша впитывал их, как губка.
В школу пошёл в восемь лет. Потом оккупация, освобождение. Во время него Саша Макаров, которому было около одиннадцати лет, вывел наши танки в тыл врага. Средняя Яковлевская школа была им окончена успешно. Писать стихи начал в восьмом классе, помещал их в сатирическую газету «Ёж», которую выпускал вместе с товарищами.
После окончания службы в армии закончил журфак Киевского государственного университета. Член ВОЙ, майор милиции.
Издано при его жизни, начиная с книги «Басни. Сатира» (1999), всего пять книг. Публиковался во всех изданиях «Родное Полесье».
С 11 ноября.2013 г. по инициативе заведующего Клубом «Ветеран» Николая Ивановича Зеленина и поддержке и. о. директора ОДЛ Алексея Ивановича Кондратенко проводится активная работа по увековечиванию памяти рядовых (история разберётся!) пропагандистов русского слова под символом «Клуб Памяти «Серебряная лира». 10 июля 2014 состоялся творческий вечер в Орловском Доме Литераторов по литературному наследию А.И. Макарова, куда мною был передан очерк «Ранимая душа».
Ранимая душа
Посвящено светлой памяти Александра Исаевича Макарова, сатирика-лирика, члена Союза журналистов СССР и РФ почти с со-рокалетним стажем. Пропагандиста и идейного вдохновителя литературного движения самобытных авторов «Родное Полесье», ушедшего в мир иной более пяти лет назад.
Александр Макаров со своей внучкой Алёной Волковой (ей было восемь лет!) пришёл в Клуб Поэзии «Родное Полесье» в конце 1999 г. на занятия «Азбука поэта», проводимые Клубом в Орловской областной публичной библиотеке им. И.А. Бунина. В библиотеку Клуб Поэзии перешёл из Орловского МУП школы № 24 (директор В.И. Силаев) по приглашению крёстной матери Клуба зав. отделом краеведческой литературы Раисы Ивановны Реуцкой.
Самобытные поэты были окружены вниманием. К услугам была и учебная литература, и книги классиков, и помещения, и слушатели. Возраст обучающихся «Азбуке поэта» был от 8 лет до 80-ти. Рядом с дедушками и бабушками сидели их внуки и внучки. Меня поражало и умиляло их взаимоотношение, а особенно Александра Исаевича и внучки Алёнки. Любили они вместе приходить на занятия... Часто дедушка сопровождал свою внученьку на прогулках и прививал ей любовь к природе и людям, развивал любознательность и растил её поэтическую наклонность.
К этому времени Александр Макаров был известным журналистом. Написал множество рассказов и четыре повести. Кроме очерков и публицистики, он увлекался и стихами. Особенно ему удавалась сатира. Такой опыт у него пришёл ещё с восьмого класса, когда он с друзьями выпускал школьную сатирическую газету «Ёж», где и помещал свои первые сатирические стихи.
С рождением внучки у него открылась необузданная потребность в лирической поэзии. Дедушка не чаял души в своей внучке и она платила ему тем же. Уже в шесть лет она сделала попытку писать стихи. Получилось. И многим понравилось. И она пошла с полной отдачей на этой стезе, а дедушка её подбадривал, подсказывал, учил...
А в её девять лет Александр Исаевич вместе с редакцией коллективного сборника стихов «Половодье» размещает подборку своей любимой юной поэтессы. Там и Алёнушкины загадки и короткие, но ёмкие, стихи. Раздел мы с дедушкой назвали любовно: «Наш светлячок – наша Алёнка». А себя Александр Исаевич не смог дать на страницах этого сборника – наступили тяжёлые девяностые... Не до жира!
Алёнка оправдала наши ожидания.
В начале XXI века высокая литературная комиссия из Москвы отобрала из 17-ти авторов (поэтов и прозаиков всей литературной Орловщины, не взирая на статус союзов и литературных движений) только её стихи. И она – в десять лет! – участвовала во Всероссийском съезде молодых дарований. Кроме неё отобрали заочно и поэта Алексея Шорохова. Дедушка был на седьмом небе от избытка чувств.
Меня он, естественно, поддерживал во всех моих начинаниях и защищал от нападок завистников.
Александр Исаевич и сам участвовал в коллективном сборнике «Строки откровения», подготавливаемому мною к изданию в 2001 году. Для этого сборника была повышена планка отбора стихов. Литературными консультантами мною были приглашены председатель Орловского отделения Союза литераторов России Иван Борисович Афанасьев и признанный на Орловщине поэт Геннадий Болтунов, а составляли сборник я и Наталья Сердюкова – известный на Орловщине редактор и издатель детских стихов.
Александр Исаевич в 1999 году он издал свою книгу «Басни. Сатира». Осилить такое в одиночку в лихие девяностые годы было что-то, сродни – подвигу.
И в коллективном сборнике «Строки откровения» он верен себе. В разделе книги «Родина моя» он обращается «К лжецам»:
И к вам, великие невежды,
Ещё нагрянет чёрный год.
Александр Исаевич верит: «Исчезнут жалкие пигмеи,
И встанут вновь богатыри.
И над Отчизною моею
Зажжётся новый свет зари!
Но вот в разделе «Лирика» автор в стихах «Синел в долине тёплый вечер» и в лирическом произведении «Романс» даёт волю своим душевным переживаниям и настроениям: здесь и боль прощанья-расставанья:
...И только ветры все рыдали.
И тихо плакала лоза.
И симфония любви:
Гладит косы ветерок игривый
У прибрежных сонных юных ив.
Вот и месяц выглянул красивый,
Для тебя тропинку осветив...
Не преминул Александр Исаевич сказать своё слово и в разделе «О войне», тем более имея за плечами многолетний опыт службы в армии. Сердце разрывают строки из стихотворения «Лейтенант»:
...Я о нём о живом вспоминал,
Я не знал: он убит в Кандагаре...
В разделе книги «Басни, баллады, посвящения» Александр Макаров по-местил три своих произведения «Волк-праведник», «Прозрели», «Лектор». Как точно он передал сущность русского бытия:
Всегда вот так: в тюрьму – за мышь!
А за барана – гладь да тишь...
У хищников нередко милый вид.
Наивен, кто в их лапы угодит.
Спиртное в жизни яд!..» –
Гусак с трибуны распинался,
А сам – в тот день из лужи нахлебался!
Напевность стихов Александра Исаевича отмечают в ансамблях «Здравица», «Славица» и других музыкальных коллективах. Его песни исполняют на Орловщине. В раздел «Песни» сборника стихов «Строки откровения» вошли и его три песни...
Благородная, чистая душа Александра Исаевича искала выход к читателю – в стихах, в общении с детьми. Часто мы с ним проводили встречи со школьниками, ещё задолго до организации «Студии поэтического творчества молодых дарований г. Орла», занятия в которой я вёл в 2006–2008 г. на базе школы № 24 при институте усовершенствования учителей.
Об одной из таких встреч-занятий со школьниками в мае 2002 года я даже написал стихотворение-отчёт:
Поэты ЛЛК в школе № 24
В память о совместном занятии с А.И. Макаровым в шестых классах (около 50–60 чел.)
Праздник Слова в дружном классе
Открывает методист...
Ушки – остры. Это – счастье!
Такой встречей, Клуб , гордись.
Нам вопросы, словно просо:
– Когда пишутся стихи?
– Какой верой живут россы?
–А что могут – от сохи?..
«Вы на горку, на чужую ,
Не хотите ли пойти?..»
Выше шпиля храма в Шуе
Шум оваций по пути –
На тропе ответов наших.
Мы с Макаровым вдвоём
Жаркий миг ответов тащим
И позиций – не сдаём:
И загадки, и побаски,
Прибаутки, аж до притч –
Пошло в ход. А тишь, как в сказке...
Есть охота – есть и дичь!
Исихасты дети наши –
Злые СМИ не сломят дух.
Нет славянских корней краше –
Пыл душевный – не потух!
Ко мне тянется ручонка.
– Что ты хочешь? Говори!
Лиза строчит слова бойко:
–За добро благодарим!
У нас слёзы навернулись –
Нет награды нам милей!
Мы, смущаясь, отвернулись...
Лишь улыбнулись – у дверей!
Не отказывался Александр Исаевич принимать участие и в первых православных смотрах-конкурсах стихов и песен «Святой Георгий»... И, как все, – по очереди! Не пользовался он никогда привилегиями инвалида, хотя и был, как Маресьев, – на протезах.
Скромен он был, но твёрд. Нетерпим к несправедливости. Вспоминаю его неожиданный звонок мне. Спрашивает: «А ты знаешь, Дмитрий Павлович, сколько мне лет?» «Нет», – чистосердечно говорю я. «А мне – уже целых 75! И никто, даже ты, не поздравил», – подчеркнул он с каким-то сожалением. «Виноват», – говорю...
Много я передумал над его словами. Нет, нельзя забывать друзей. Нельзя! Шли годы – зрело решение. И в 2014 году я стал выпускать Информационный бюллетень о значимых датах нашего литературного движения Орловщины и ЛС, о юбилярах-литераторах... Как все любят, чтобы его не забывали! Очень важно доброе слово и ко времени сказанное!
Хороший человек был Александр .Исаевич. Макаров, верный друг, надёжный товарищ – с ним можно было пойти и на любой праздник и в разведку... Но душа-то – ранимая! И хотя он ушёл в мир иной, но он и сейчас в строю своим словом.
Он – с нами
Посвящено светлой памяти
А.И. Макарова
Душою был он, как ребёнок, –
Смеялся – только от души!
Упорным был ещё с пелёнок.
И жить по-Божески спешил.
Взвалил на плечи много дел,
Хотя не балован Судьбою.
Злым разве словом он задел?
От добрых – не было отбоя!
Он песни пел, стихи слагал –
С друзьями ими он делился.
Но ни в одном из них – не лгал!
Его терпенью мир дивился.
Хотя щетинился, как ёж,
В сатире он своей отважной,
Но в ней он был, словно Гаврош:
«Ну, дождь – идёт! И эка – важность!»
На поле боя пацаном
Он танки вывел в тыл врага...
Война кошмарным была сном,
А жизнь – воистину строга!
Без ног... Где потерял – не говорил.
Он не любил такую тему.
Был скромен. Всех нас покорил
Своею силой духа смелой.
Он – жизнь любил, любил друзей –
За них готов на амбразуру!
Он – с нами: в памяти, везде...
Учитель наш – наш добрый гуру!
Умер Александр Исаевич Макаров 23.10.2008, в том же месяце, что и П.И. Родичев – наш наставник (16.10.2009) и П.Л. Проскурин – наша путеводная звезда (26.10.2001).
Вечная тебе память, друг и учитель!
Дмитрий Щипаков
ГАЛИНА МАЛЬЦЕВА
(27.08.1954 – 04.10.2002)
В БОРЬБЕ ЗА СЧАСТЬЕ
Галина Николаевна Мальцева родилась на станции Малоархангельск.
Эта благословенная Богом на поэтический талант женщина, находясь в тягчайшем недуге, не имеющая специального литературного образования, по Божьему благословению, сумела создать большое количество стихов, некоторые из них не уступают шедеврам известных поэтов. Вот, например, стихотворение: «Незрячий»
Если когда-нибудь скажешь ты мне:
«В сумраке жизнь, и добра уже пег»,
Я не поверю, скажу: «В каждом дне
Всюду сияет Божественный свет!
Это мы сами придумали мрак,
Чтобы держал нас в объятии страх.
Впрочем, прости, от природы ты слеп.
Я понимаю, как тяжек твой хлеб!
Но не сдавайся, дружище, держись,
Светом души своей с миром борись.
Видно на то и даётся нам жизнь!
Так что старайся, за счастье борись!
Стихотворение явно автологично, подобное альбомному посланию к особой дате. Но сколько в нём света и бодрости! И это пишет «собрат по несчастью».
Надо отмстить, что во всех стихотворениях Галины Мальцевой нет уныния и скорби. В каждом из них струится свет надежды. Вот стихотворение «Старая изба». Казалось бы, чему радоваться? Одинокая, забытая родными старушка, а по содержанию, вызывает тёплое чувство любви и нежности. Обратите внимание на первою строку. «Под соломенным платочком старая изба». Написала бы она так: «Пол соломенною крышей старая изба». Вот пример для начинающих поэтов, как нужно работать над поиском ярких и нужных слов, чтоб заговорить не прозой, а стихами. И далее:
За окном пурга с метелью,
Даль безмолвная в снегах.
Под соломой в хате дремлет
Старость с кошкою в ногах.
На лицо антология, но это образный рисунок. Хорошо, когда автологические стихи находят яркое и теплом греющее отражение в ваших сердцах.
Вот ещё одни пример «бодрой грусти»:
Я уйду незаметно, я тихо уйду.
Я уйду, никого не тревожа собою.
Я уйду, как туман, не тревожа собою,
Я уйду незаметно, я тихо уйду.
Только ветер сквозной, пролетая, шепнёт
Вам привет от меня, ниоткуда,
С дуновеньем привет от меня, ниоткуда, тихонько,
Только ветер сквозной, пролетая, шепнёт.
Будем мы лишь встречаться в неистовых снах,
Говорить просто так, ни о чём, как обычно,
Говорить ни о чём, просто так, как обычно.
Когда будем встречаться в неистовых снах.
Слов мало, а мыслей рождается много у внимательного читателя.
Леонид Афанасьев
В поисках тропы счастья
В моих руках тоненькая в сорок страниц книжечка стихов Галины Мальцевой, с которой я не был лично знаком. Признаюсь, что я прежде с некоторым скептицизмом воспринимал то, что Городской клуб литераторов носит её имя. Но, прочтя её стихи, притом, не один раз, я увидел зрелого автора удивительных стихов, к сожалению не познавшего радости жизни, но не потерявшего веры в торжество справедливости и добра.
Галина в своих произведениях коснулась многих тем, но на первом месте мы видим тему любви к своим корням, своей Родине. «Орловская глубинка», «Окно к людям», «Старая изба», «Туманное утро» – здесь одни названия говорят сами за себя. В период одиночества, для спасения души она часто обращается к Богу. «А-У! народ, в ответ – одно молчание» – пишет она. И всё же Галина не таит на них обиду. Она со своим горем справляется сама, а потому и писала: «Я всех от сердца награжу улыбкою своей печали». Как бы подводя итог теме о Родине, Мальцева признаёт: «Мне дороже край Орловский, Мал-архангельский уезд, белоствольные берёзки, моя мать и мой отец». На жизнь она смотрела философски и философия эта была полна пессимизма: «Живём, мы её воспеваем, а что нас ждёт, не знаем». Она сравнивает свою жизнь со скачущим конём, который, то мчится, то встаёт на дыбы, а конечный его удел – Пьедестал. В другом случае, она свою жизнь сравнивает с оторвавшемся листком берёзы, что перекликается с известным стихо-творением М.Ю. Лермонтова. Не забыта и шутка. Хотя «Старые валенки» написаны несколько в шутливой форме, но они глубоко серьёзны, так как здесь запечатлена частица нашей истории, облачённая в лирическую форму.
Любовь – извечная тема поэтов. Она в произведениях Мальцевой выражена сдержанно. По всему видно, что любовь не доставила ей радости, а, наоборот, она ей причинила боль и нанесла невидимую рану души. Во многих стихотворениях ощущается грусть, тоска, которая сродни безысходности. Даже высказывается обида на судьбу: «...никому не должна ни рубля, так за что же мне муки все эти?». И она бредёт по тракту жизни усталая, не в силах найти свою тропку счастья. И даже голос гармошки тревожит её душу: «она унесла мою молодость и мою любовь». Мальцева смирилась со своей участью, сравнивает свою судьбу с судьбой известной поэтессы Анны Ахматовой и, обращаясь к её образу, пишет: «Я, как и ты, на земле сирота, но сиротство моё мне приятно». Каждое стихотворение Галины Мальцевой – законченное литературное произведение. Здесь есть и завязка, раскрытие сюжета, интрига и мораль. В стихах изобилуют тропы выразительности, метафоры, сравнения: «Тучи солнцу расширив простор...», «...канитель золотая свой разложила узор», «...осень колдуньей за дверью пела, слёзы не тая», «...осень в зрелость с собой повела» и т.д. Это свидетельствует об уровне мастерства автора. Для неё жизнь и поэзия стали единым целым. У неё была короткая жизнь, но она успела оставить романтические стихотворения. Она ушла из жизни, но будет продолжать жить в своих стихах и песнях. Поэты не умирают. Они выполняют свой звёздный заказ и, выполнив его, уходят в высшие миры. Как некогда пел Игорь Тальков: «Художники, актёры и поэты уходят часто, не допев куплеты».
Все произведения Мальцевой написаны от чистого сердца, от выстраданной души, несущими теплоту словами, поэтому они проникают в душу читателя своей выразительностью, добротой, любовью к людям. Им жить века!
Николай Зеленин
Распахнутые окна
Памяти поэтессы
Галины Мальцевой
У каждого в этом мире свой путь и крест тоже свой. Путь Галины Никола¬евны Мальцевой был измерен 49 года¬ми, а крест, который она несла, был по силам только ей.
Галина Николаевна считается ор¬ловской поэтессой, но для малоархангельцев, она своя, ведь родилась в на¬шем городе, жила на ст. Малоархангельск, где закончила восьмилетку.
Ее младшая сестра Людмила Нико¬лаевна Григорьева, рассказывает:
– В нашей семье росло трое детей, жили мы не богато, особых нарядов не было, а одеться получше хотелось. Га¬лина, уже будучи старшеклассницей, на летних каникулах работала на глазуновском заводе и на заработанные деньги всем купила обновы. Вообще у нее был очень сильный характер, не¬сгибаемый, она всегда боролась за справедливость, лжи не терпела. За силу духа её даже называли «амазон¬кой». Отец был железнодорожником и предлагал Гале поступить в железно¬дорожный техникум, обещал помочь, но она наотрез отказалась: «Поступать буду сама!» Выбрала ГПТУ № 29 г. Орла, где получила профессию маши¬ниста башенного крана. Училище за¬кончила с красным дипломом.
Семнадцать лет Г.Н. Мальцева стро¬ила город Орёл. Первый дом – самый памятный, он находится в микрорайоне. Ни разу не пожалела Галина о выб¬ранной профессии. Ей нравилось, под¬нявшись в высоту, будто птица, уча¬ствовать в возведении домов. На этой работе она приобрела настоящих под¬руг, не предавших, не бросивших её в самые тяжёлые минуты болезни.
«Девчонки», как их называла Гали¬на Николаевна, часто навещали. На стол ставился вскипевший чайник, до¬ставались чашки, печенье. За чаепи-тием рассказывали о делах, поэтому Галина всегда была в курсе всех собы¬тий. «Если бы случилось чудо, и я под¬нялась, выздоровела, то непременно вернулась бы на прежнюю работу », – признавалась Галина Николаевна.
...Уже родились дочь Наташа и сын Максим, когда пришло несчастье. Пе¬ренесенный на ногах грипп дал ослож¬нение на суставы. Болезнь, уложившая в кровать на долгие четырнадцать лет, доставляла невыносимые страдания: любое прикосновение причиняло боль, но даже близким людям Галина Нико¬лаевна не жаловалась. Она лежала в квартире, слушая звуки двора, доно¬сившиеся через окно: скрип качелей, гомон птиц, голоса детей и вспомина¬ла родителей, станцию Малоархангельск, где выросла, своих друзей. Ког¬да-то с девчонками она провожала по¬езда, зелёной лентой мчавшихся в ка¬кую-то другую жизнь, ещё любила смот¬реть на небо, разглядывая постоянно ме¬няющиеся облака. Теперь, прикованная к кровати, она искала себе занятия, что¬бы отвлечься от боли, скрасить долгие дни. В детстве соседка научила Галину вязать, и играм со сверстниками она предпочитала сидение в одиночестве со спицами. Тогда одиночество было доб¬ровольное, теперь вынужденное. Научи¬ла этому рукоделию племянницу Свет¬лану и через несколько лет гордо воскликнула: «Света, ты меня обошла!»
Очень любила Галина Николаевна кошек. Они были для неё и увлечением, и развлечением. Жила у неё чёрная кош¬ка Дуська. И при этой Дуське никто до хозяйки не смел дотронуться – кошка, яростно шипя, бросалась на защиту. За¬поёт Галина Николаевна песню (а голос у неё был красивый), Дуська тоже «под¬певает».
Привыкшая к хлопотливым дням, в которых каждая минута была расписа¬на, Галина Николаевна ощутила медлен¬ное течение времени. Когда пальцы ус¬тавали от вязания, брала в руки книгу. Под влиянием прочитанного, казалось, давно забытые чувства, воспоминания, события снова оживали, окрашивались в новые цвета, они теснили грудь, хоте¬лось их выразить, выплеснуть, так появи¬лись стихи.
Однажды, приехав в гости к сестре, Людмила Николаевна услышала:
– Давай почитаю свои стихи.
В их семье стихов никто не писал, хотя тетя Ксения, крестная Галины Ни¬колаевны, была частушечницей, с ходу сочиняла. И права была Галина Маль¬цева, говоря, что именно болезнь дала толчок к духовному развитию, обнажи¬ла в душе те струны, на которых играет муза. «Нужно держаться», – часто по¬вторяла поэтесса. Ей не нравилось сло¬во «инвалид», от него веяло чем-то ущербным. Она же наоборот, физичес¬ки недомогая, совершенствовалась ду¬ховно. Мир, ограниченный рамками квартиры, не стал беднее, нет, он обер¬нулся другой стороной, познакомив Га¬лину Николаевну со многими новыми людьми, ставшими для неё друзьями. Нет, она не обижалась на судьбу, не называла её жестокой, и злости не было в сердце. Даже в своём положе¬нии старалась помогать людям, уте¬шить, приободрить. Ведь кто, как не она, мог найти именно те слова, кото¬рые станут самыми нужными в несча¬стье.
У Мальцевых были прекрасные со¬седи, их дети приходили к Галине Ни-колаевне заниматься математикой, которую она знала и любила. Эту лю-бовь смогла привить ей школьная учи¬тельница Н.С. Савичева (Паршина), которой тоже посвящались стихи.
Рядом на протяжении долгих лет бо¬лезни, были дочь Наташа, сын Максим, друзья, и всё же наступали минуты, ког¬да Галина Николаевна оставалась со¬всем одна. Лишь тиканье часов да ур¬чание холодильника – вот и все звуки пустой квартиры. А там, за окнами, шу¬мела, бурлила, звучала на разные го¬лоса жизнь. Не из этих ли минут роди¬лось стихотворение «Одиночество». Сама поэтесса признавалась: «Я не прошу другой жизни, и если бы могла начать всё сначала, опять выбрала бы свой путь. Но иногда мне бывает очень трудно.» Она любила живое человечес-кое общение, а в нём испытывала зат¬руднение, бывали дни, когда погово-рить с кем-то могла только по телефо¬ну.
И тогда Галина Николаевна распа¬хивает окна к людям, в небо, к детям. Выходят её поэтические сборники с такими же названиями. Она активно печатается в орловских газетах, не за¬бывает о родной «Звезде», является участницей поэтических сборников «Душа – птица вольная», изданного в г. Москве, «Безымянные высоты» и «Строки откровения», изданных в Орле, стала лауреатом первого Всерос¬сийского фестиваля творчества инва¬лидов. Песню на её стихи «Отыграла гармонь» исполняла певица Александ¬ра Семёнова.
Галина Николаевна очень любила детей, и сына племянницы Светланы – Вадима просто обожала. Из общения с ним родились стихотворения для детей. Она так хотела стать бабушкой, но не успела. Внук родился через пять часов после того, как её не стало.
В память о Галине Мальцевой оста¬лись исписанные тетради, её поэтичес¬кие сборники, а ещё – дети. Дочь Ната¬лья работает следователем в Заводс¬ком районе.
Сын Максим удостоен ордена Муже¬ства за героизм, проявленный в Чечен¬ской войне. Ему посвятила она своё последнее стихотворение.
Прочитаем стихи Галины Мальце¬вой, заглянем в её окна, ведь она рас-пахивала их для нас.
Моя Орловщина
Орловщина моя, мой край любимый;
Поля, луга, полесье, тихость рек;
Недюженный народ питая силой,
Ты прославлялась им из века в век.
Моя душа с тобой неразлучима,
Пусть обо мне плывёт молва,
Ты мной, моя Орловщина любима.
Тебе пою душевные слова.
Благоухай каштаном и сиренью,
Пьяни цветами яблоней и груш,
Моя земля, где жил, творил Тургенев –
Великий маг и повелитель душ.
Одиночество
Приятно одиночество, когда
Легко его прервать без сожаленья
И возвращаться снова иногда
К нему, забыв тревоги и волненья.
Приятно с одиночеством болтать,
С ним возвращаясь в прошлое-былое,
Примяв легонько матушку-кровать,
В сон погружаясь с верою в святое…
А после – одиночество, как крест,
Как будто бы за сто-то наказанье.
И невозможно дольше ждать чудес.
А-у! Народ! В ответ – одно молчанье.
Сирень
Пушистые кисти сирени
Легли на больные колени.
Мы встретились снова с тобой.
Ну что ж, проходи и не стой.
Зачем опускаешь глаза?
Ты видишь, что я тебе рада.
Мне слышать из уст твоих надо
Те самые сердца слова,
Что ты говорил мне весною;
Кружилась моя голова,
Мы счастливы были с тобою.
Песня
Я уйду незаметно, я тихо уйду,
Я уйду, никого не тревожа собою.
Я уйду как туман, не тревожа собою,
Я уйду незаметно, я тихо уйду.
Только ветер сквозной, пролетая шепнёт
Вам привет от меня ниоткуда тихонько.
С дуновеньем привет от меня ниоткуда тихонько,
Только ветер сквозной, пролетая шепнёт.
Будем мы лишь встречаться в неистовых снах.
Говорить просто так, ни о чём, как обычно,
Когда будем встречаться в неистовых снах.
Е. Мусатова, журналист.
Газета «Звезда» (Малоархангельский р-н). 14 октября 2003 г.
Окно души
«Самое любимое занятие – Живое общение с людьми, в чём испытываю затруднение»
Слова, взятые мною в эпиграф к работе о творчестве Галины Николаевны Мальцевой, и сказанные ею в первой своей авторской книге стихов «Окно в небо» в 1999 году, как нельзя лучше отражают её интерес к жизни, тягу к людям и поиск в них красоты мироздания.
Да, Галина Николаевна была лишена радости общения с людьми «глаза – в глаза», начиная с 1989 года, когда, после 17 лет работы на башенном кране в «Орёлстрое», она оказалась прикованной к постели из-за болезни. Тяготы обследований и лечения не подкосили её оптимизма. Она продолжала вязать различные нужные вещи: и сын, и дочка ощущали на себе теплоту её материнских рук – свитера и джемпера согревали их тела в лихие девяностые годы, а макраме радовало друзей – каждому старалась Галина Николаевна подарить на память свои поделки... Одна из них хранится и у меня.
Мелькали то спицы, то крючок в её руках, а она напевала при этом родные русские народные мелодии. Пела она, оставаясь дома одна, – и сын и дочь сначала учились, а потом работали... И не где-нибудь, а утверждая правду, борясь со злом – дочь в следственном отделении милиции, а сын – против вахабитов в Чечне.
Иногда включала радио и слушала музыку Бетховена, Чайковского, Баха... Любила народное творчество – гармонь, балалайку... Музыка успокаивала и давала силы жить.
Как ей хотелось в эти годы снова забраться по ступенькам вертикальной лестницы ввысь над стройкой – к птицам в небо – и оттуда слушать от своих товарищей «Майна!», «Вира!», с точностью до миллиметра опускать груз туда, где – нужно. С какой любовью она выписывала виртуозные полёты крюка над растущими домами, которые так нужны молодым семьям! Работа ей снилась... хотелось высказаться...
И в 1991 году вместо рулей управления и вязальных спиц в руках у неё оказались ручка и карандаш: то кран нарисует, то стройку. – А тут и слова нужные нашлись. Первые стихи записала и поразилась – Бог даёт ей возможность творить. И сразу стало как-то легче. В душе открылось окно – выход к людям. Она может сказать им всё, не видя их, но представляя их. Было необыкновенное чувство лёгкости, вдохновения... Она может жить и бороться. И, как будто ниоткуда, её жизнь наполнилась смыслом. С 1991 года Галина Николаевна больше никогда не расставалась с пером и бумагой – они лежали всегда под рукой, на тумбочке.
Рядом стоял и телефон. Услышать живой голос для неё было счастье. Звонила сама, звонили ей. Беседовать любила часами. Со мной разговаривала почти каждый день после передачи через дочь Наташу подборки стихов вязать различные нужные вещи: и сын, и дочка ощущали на себе теплоту её коллективный сборник стихов «Безымянные высоты» (начало 1998 года).
К этому времени Г.Н. Мальцева уже приобрела известность в литературных кругах не только Орловщины. Стихи её публиковались и газетах: «Орловская правда», «Орловский вестник», «Российский инвалид», «Звезда». Она стала лауреатом Первого Всероссийского фестиваля творчества инвалидов, участницей поэтического сборника «Душа – птица вольная», изданного в Москве фирмой «Филантроп» к десятилетию создания ВОЙ.
Сборник «Душа – птица вольная» поступил в ООО ООО ВОИ в трёх эк-земплярах уже после издания книги «Безымянные высоты», которая вышла под редакцией В.Г. Ерёмина, А.В. Фролова и Д.П. Щипакова.
Стихи Г.Н. Мальцевой заинтересовали В.Г. Ерёмина, в то время учителя самобытных поэтов Орловщины в рамках литературного движения «Родное Полесье». А тут ещё и поэтический сборник «Душа – птица вольная» прислали в Орёл. И Вадим Геннадьевич, невзирая на громадную производственную нагрузку (он, доцент ОГУ и к.т.н., разрабатывал в то время уйму методик по охране труда для предприятий России), занялся подготовкой сборника стихов Г.Н. Мальцевой «Окно в небо». Художник В.М. Ромашов оформил обложку книги в стиле коллективного сборника «Безымянные высоты» – окно с занавеской (рисунок художника Николая Шикунова). Только в книге «Безымянные высоты» в окне виден православный храм, а в книге «Окно в небо» – клин журавлей, с которыми готова улететь поэтесса.
Туда, в небо, устремлена её душа, открытая, беззащитная. Окно её души – окно в небо – передал В.М. Ромашов на своём развороте обложки книги. И здесь же – фотография Галины Николаевны и её рассказ о себе:
«Я родилась в городе Малоархангелъске. Раннее детство провела на станции Стальной Конь по месту работы отца. После переехала на станцию Малоархангельск, где пошла в школу и окончила восемь классов. Среднюю школу закончила в Малоархангельске. Затем закончила с красным дипломом ГПТУ № 29 (ныне № 16). Семнадцать лет в качестве машиниста башенного крана строила город Орёл, в котором и живу. Имею двух взрослых детей – дочь и сына...»
В сборник стихов лауреатов Всероссийских фестивалей творчества инвалидов «Душа – птица вольная» вошла подборка из четырёх стихотворений Г.Н. Мальцевой: «Муза», «Сновидения», «Памяти А.Н.», «Бродяга ветер» с оформлением на целую страницу её фотографии и ав-тобиографию (с. 382–384). У неё стихи дышат оптимизмом:
...Знаю, есть любовь на свете.
Счастье, знаю, впереди.
А иначе жизнь напрасна –
Грустью сердце не согреть.
Не любить – это ужасно,
А любить – душой болеть.
В коллективном сборнике стихов «Безымянные высоты», инициато-ром издания которого выступило неформальное объединение Клуб Поэзии
«Родное болото», подборку стихов Г.Н. Мальцевой (С. 157–165) открыли её портрет и автобиография с рисунком Н.И. Шикунова. Сама подборка стихов начинается эпиграфом:
Славы мне никакой не надо,
Лишь бы помнил меня кто-нибудь.
Пара добрых слов мне – награда,
Знать, что был не напрасен путь.
Г.Н. Мальцева
В год дефолта Мальцеву волнуют проблемы деревни и веры:
Вороньё, как туча, кружит
Над деревнею пустой.
Только ветер тризну служит.
Жизнь проходит стороной.
Рядом – храм в глухой печали
Смотрит в дали за рекой:
Как монарха, развенчали –
Сняли шапку с головой.
В следующем стихотворении «В старом саду» она говорит о природе с грустинкой:
Заговорила осенняя слякоть,
Кутая землю сварливым дождём.
Долго ли будет она ещё плакать
Под тёпло-рыжим погасшем огнём?!
Центральное место в подборке занимают стихи о любви: «Персидская сирень», «Поздняя осень», «Бродяга ветер», «Посвящение Р.Г.» Из них видно как трудно утверждает себя автор, отрекаясь от любви:
Меня ничто не держит при тебе:
Я волной птицей в небеса летаю –
Сама себе я выбираю стаю
И вечный бой даю своей судьбе.
Свою связь с матерью, с природой и верой она отразила в программном стихотворении «У креста». Стихотворение – всего-то три строфы, но в нём её внутренний мир, её отношение к памяти:
Уносит забвения речка
В безвременье души людей.
С какой болью она восклицает у креста:
А я дожидаюсь словечка
От матери милой моей.
Но, увы!:
Слетают последние листья.
Как бабочки кружат они» с «невест-берёз.
Конец стихотворения, как итог жизни:
И под ноги Девы Пречистой
Ложатся в холодные дни.
С какой любовью к Родине, с высоким пафосом в стихотворении «Я слы-хала, что ты видишь...» Галина Николаевна восклицает:
«А по мне – земель всех ближе
Наша, Русская земля!»
Она не отрывает патриотизма от любви к малой родине:
«Мне дороже край Орловский,
«Мал-Архангельский» уезд,
Белоствольные берёзы,
Мать моя и мой отец».
В стихотворении «Анне Ахматовой» она подчёркивает свою неразрывную связь с большой поэзией:
«Мне понятна твоя чистота,
И греховность твоя понятна.
Как-то совсем по-домашнему, по-русски в стихотворении «Гроза» гадает Галина Николаевна «на ромашке», но не о любви: «любит – не любит», а о положении в стране, в мире:
– Пройдёт? Громыхнёт? Обойдётся?
А, может быть, где-то взорвётся?
Но верит она в свою любимую Родину-мать:
Вернётся на круги своя
Отчизна святая моя!
Завершается подборка стихотворением «Муза». В нём рассказывает автор о том, когда её посещает муза, и что муза для неё значит:
Красивой, нежной поступью
Приходишь ты во сне...
...Ты музою зовёшься,
Мне без тебя – не жить!
В книге Г.Н. Мальцевой «Окно в небо» – (тираж 500 экз.) 52 стихотворения и это – в лихие девяностые!!! О книге, о стихах сказал «От редактора» В.Г. Ерёмин (светлая ему память!), так, как, наверное, никто не скажет:
«Стихи Галины Мальцевой привлекли моё внимание ещё при редактировании коллективного сборника «Безымянные высоты»»...
Лучшие стихи Галины Мальцевой подкупают надёжным стремлением преодолеть невзгоды, поделиться с другими людьми своими тревогами и радостями, подкупают искренней любовью к нашей родной природе, доброй памятью о прошлом. Автор не замыкается в тесных стенах своей квартиры, а стремится распахнуть «Окно в небо» («Окно души» –примечание автора), и я уверен, в это окно с интересом, пониманием и душевным сопереживанием заглянут любители поэзии.
Вадим Ерёмин,
член Союза писателей России.
Август 1999 года, г. Орёл»
А в послесловии «Я должна ещё жить...» член ВОЙ – Валентина Минаева, участник сборника «Душа – птица вольная» предрекала Галине Николаевне ещё не одну книгу. А о поэзии её она отозвалась так:
«Мир её поэзии многогранен и красочен. Поэтический голос эмоционален,– то весь пропитан нежностью и светлым лиризмом, то его интонации накаляются чувствами неприкрытого неприятия к людскому равнодушию, жестокости, несправедливости... Слово её выразительно – художественно...»
Вторая книга Г.Н. Мальцевой «Окно к людям» вышла через три года после первой. Облик книги изменился. В отличие от спокойного голубоватого фона первой книги во второй – тревожащий красный. В.М. Ромашов сохранил его форму и размер окна в оформлении, но зато открыл в нём путь для двоих – к свету, к солнцу.
В книге всего-то сорок страниц, но количество стихотворений больше – 60!. Нет ни единого свободного местечка на любом листочке. Нашлось место даже для поэмы «Слово о Русской Земле».
Редактировала книгу член СП России Ирина Семёновна Семёнова, а по-слесловие «Её душа – моя душа» написала, как и в первой книге, Валентина Минаева. Очень тонко отметила Ирина Семёнова, что «Она [Галина Мальцева] словно стесняется громко говорить о самом заветном и дорогом для неё. Но слова, сказанные вполголоса, иногда действуют сильнее, чем произнесённые перед микрофоном. Ведь и в любви люди объясняются не криком, а чаще – шёпотом».
А Валентина Минаева поделилась мыслью о том, что «Окно к людям» через страдания и скорбь излучает божественный свет человеческой души.
Книга подписана в печать 20.05.2002, а 5.10.2002 года Галины Николаевной не стало. Она умерла в 4 часа утра, а в 10 часов 5.10.2002 г. – родился её внук.
Во время подготовки второй книги «Окно к людям» Галина Николаевна участвовала в коллективном сборнике стихов «Строки откровения» (2001 г, с ISBN), в литературно-публицистических альманахах: «Парус спасения», (2001 г.), «Под Парусом Спасения», (№ 1, 2002 г.); и в газетах. Готовилась и третья книга стихов Г.Н. Мальцевой «Окна к детям», где редактором был автор этих строк, и уже 10.04.2002 г. состоялась презентация книги, как приложение к альманаху «Парус Спасения». Художником-оформителем книги «Окна к детям» – (и обложки, и рисунков к каждому стихотворению) – стала самобытный художник Ольга Анатольевна Цуканова.
На презентации книги в библиотеке им. И.А. Бунина присутствовало более ста человек читателей и почитателей таланта Г.Н. Мальцевой. По телевидению был показан репортаж, информация о презентации публиковалась в орловских газетах.
Да, это было значимое событие в культурной жизни города. Тем более на презентации присутствовал сын Галины Николаевны, возвратившийся из Чечни. И здесь же со сцены военком объявил о награждении его орденом Мужества. Кстати, сына Мальцевой отказывались призывать на военную службу, т.к. он кормилец матери, а Галина Николаевна настояла: «Надо Родину защищать!» Путь его службы она отслеживала: как-то перестали письма приходить, и она видит сон: «Раненого сына несут на носилках к поезду. Она с Наташей, стоят около вагона. Наташа спрашивает у медперсонала: – Будет жить? В ответ – молчание. Спрашивает мать – Будет жить? В ответ – Будет!»
Около трёх месяцев не было ни слуху, ни духу о сыне. Рассказывала Г.Н. Мальцева сон и дочке, и мне. Расстраивалась..., но положительный ответ во сне – дал ей силу перенести испытание. И... сын вернулся.
Книга «Окна к детям» была издана тиражом в два раза больше, чем предыдущие. Рисунки О.А. Цукановой радовали глаз, и было решено издать книгу «Окна к малышу», где за основу будут рисунки. А к ним Галина Николаевна напишет короткие стихи.
Тяжело ей это далось. Она уже не владела руками. Записи делала дочь Наташа на больших листах ватмана , что прикалывала над кроватью. Уходила на работу, оставив мать в творческих муках. Приходила с работы и записывала её мысли.
Для «большей связи с малышами» в соавторство была «подключена» юная поэтесса Алёна Волкова. А в редколлегию я ввёл старейшего нашего поэта Леонида Сергеевича Афанасьева. И книга «Малышок» состоялась. Галина Николаевна увидела её макет при жизни, но вышла в свет книга тиражом 100 экз. только в 2004 году.
Стихи Г.Н. Мальцевой печатаются в наших изданиях (в альманахах, антологии, сборниках) и после её смерти. «Школа Поэзии» им. Г.Н. Мальцевой работает с октября 2002 года еженедельно и открывает всё новым и новым начинающим и уже маститым литераторам окно в поэтический мир.
Галина Николаевна – ратоборец, «стойкий оловянный солдат», не менее Павки Корчагина заслужила такую честь, чтобы в «Школе Поэзии» её имени люди приобщались к мужеству, любви, самоотдаче.
Дмитрий Щипаков
Александр Овчинников
(1925–2008)
В ЛУЧАХ ПАТРИОТИЗМА
Моё знакомство с Александром Ивановичем Овчинниковым состоялось в 2003 году, когда я работал председателем обкома профсоюза работников агропромышленного комплекса. Возможно, кто-то сказал Александру Ивановичу, что я длительное время жил на Урале, вблизи тех мест, откуда был он родом, а возможно какая-то неведомая сила привела его ко мне: он, как знал, что именно мне доведётся в будущем вспомнить о нём на широком форуме литераторов. Беседа состоялась у меня в кабинете. Мы кое-что узнали друг о друге, восхищались природой Урала, его людьми, обычаями. Потом мы встречались как старые знакомые. Александр Иванович подарил мне три авторские книги: «Десант над Днепром», «Русалкины слёзы» и «Земля отцов». Он рассказывал много легенд о староверах, живущих в глубинках тайги, поверьях, бытующих среди них, образе жизни. Одна из легенд «Зигзаги любви» легла в основу моей поэмы «Анфиса». Я с его позволения пересказал эту легенду в стихотворной форме. Жаль, что нашему знакомству не суждено было быть долгим. Не только «Зигзаги любви» тронули меня. Тронул он сам. Он в юности воевал на фронте, а потом свою судьбу связал с журналистикой. Его произведения, в основном, очерки и рассказы об увиденном и лично пережитом. В них он изображал героев своей эпохи, эпохи войны, послевоенного периода с их характерными особенностями, присущими людям таёжных зон нашей страны: их честностью, справедливостью, взаимовыручкой, т.е. готовности прийти на помощь в трудную минуту. Иные из героев наделены детской наивностью, верой в колдовские чары, приведения, что передавалось из уст в уста, из поколения в поколение, из селения в селение. Такими же чертами характера наделены и мальчики Саша, Ваня и Семён в повести «Земля отцов». Но в них с измальства жила, передаваемая от родителей к детям, любовь к своей Родине, земле отцов. Когда они нашли по воле случая почти пуд серебра, они не подумали о самообогащении, решили передать драгоценности государству на постройку танков. Тема патриотизма затронута во многих его произведениях. Его герои прожили жизнь, как он сам выражается, с чис-той совестью, добрым сердцем и весёлым нравом, чего порой недостаёт нашей литературе, где пестрят насилие, вражда, разбой, человеконенавистничество. О патриотизме – и его работы, посвящённые периоду нашествия в Орёл немцев в октябре 1941 года. Много лет об этом у нас мало говорили или вообще ничего не говорили. Создавалось впечатление, будто немцам в Орле преподнесли хлеб-соль. Словами своего героя, воевавшего в десантных войсках Кротова, Александр Иванович сокрушается о том, что мало кто знает о подвиге десантников на подступах к г. Орлу, которые противодействовали занятию немцами нашего города. Кротов не без сожаления восклицает:
– «А в Орле знают о десантниках?
– Нет.
– Нигде и никогда не вспомнили, даже на митингах, торжествах?
– Ни на одном.
– Эх! Люди, люди! Какая жестокость!
И Овчинников подробно описывает эпизоды сражения наших десантников с неизмеримой силой немцев, рассказывая читателю о подвигах наших чудо-богатырей.
Я коснулся только части творчества Овчинникова. Оно нуждается в достаточно подробном и внимательном изучении, но уже сегодня очевидно, что Александр Иванович внёс достойный вклад в развитие литературы Орловского края, проявив истинную любовь к своей Родине.
Николай Зеленин
Он и воин, и поэт
Ветеран Великой Отечественной войны, член Союза журналистов СССР, а затем РФ, Лауреат премии имени А. Венедиктова, А.И. Овчинников пользовался неизмеримой популярностью среди сотрудников и руководства ОГТРК, где он и работал – готовил проникновенные, порой надрывные, репортажи с места событий, боролся за справедливость, воспитывал молодое поколение в духе патриотизма, заглядывал в историю страны и своей малой родины, окунался в самую народную гущу – его обычаи, сказания, язык...
Начало журналистской жизни А.И. Овчинникова произошло с подачи фотокорреспондентом «Орловской правды» Борисом Галкиным в своей газете, а затем во многих СМИ, фотографии студентки Наташи, ставшей для Александра Ивановича Овчинникова путёвкой в журналистику с мая 1960 года. В историю он и вошёл, в основном как фотограф, сотнями тысяч фотографий. Его работы печатались в газетах не только СССР, но и в Болгарии, и Венгрии... Участвовал и в фотовыставках – орловских, республиканских, СССР, международных – в Финляндии, Нидерландах и д. Им были подготовлены к изданию пять фотоальбомов: «Орловский край», «Спасское-Лутовиново», «Родине поклонись», «На мелких водах», «Ой ты, рожь».
А вот тяга к поэзии у А.И. Овчинникова возникла значительно раньше – ещё в восемнадцать лет, о чём звучат его стихи, начиная с 1943 года, из «Фронтового альбома».
Темы стихотворений животрепещущие – о Днепровском десанте, о друзьях-десантниках, о солдатских путях-дорогах и т.д.
Днепровский десант настолько запал в его душу, что к событиям 1943 года он возвратился в 1975 году, но уже не в стихах, а в прозе, где можно было более раздольно выплеснуть свои эмоции, которые волновали его и не давали спокойно жить.
Повесть «Десант над Днепром» он завершил только через семь лет – в 1982 году. И его рассказы, и повесть печатались в сборниках Приокского книжного издательства, и их помнят читатели – яркий след у них оставался от прочитанного.
Неординарную прозу А.И. Овчинникова высоко оценили на Орловщине. И Орловская государственная телерадиокомпания и Администрация Орловской области предложила автору издать книгу.
И его книга «Земля отцов. Повести» издана в 1994 году – с ISBN, в жёстком переплёте, большим тиражом, даже по меркам того времени – 2000 экз., довольно объёмная – 294 страницы! Книга вышла в свет под редакцией гл. редактора ОГТРК Аси Олейниковой за счёт средств Администрации Орловской области. Оформил книгу, известный не только на Орловщине большой мастер своего дела, Владимир Неделин – художник и краевед. С ним и Г.А. Агарковым мы в 2002–2003 годах готовили к публикации статью «Наш Остров» по материалам «Православный крест Орловщины».
В книге – две повести. В первой повести «Земля отцов», взятую в название книги и заполнившую её большую половину, автор даёт в художественной прозе автобиографичное повествование, начиная с пятнадцатилетнего возраста. Предвоенное лето 1941 года вырисовано Александром Ивановичем во всех красках мирного благоденствия: и сенокос, и кони, и любовь... вплоть до хриплого голоса диктора радио 22 июня 1941 года, перевернувшего сознание и мир.
В первый год войны трое ребят, в том числе и Шурка Овчинников, нашли купеческий клад, который ими был пожертвован на строительство танка. От их имени воевал именной танк в составе колонны «Уральский колхозник».
В повесть врываются не только события времён Великой Отечественной войны, но и гражданской – с альняшанской классовой борьбой, выраженной автором через действия Балабанова, сына бедного крестьянина, примкнувшего к эсеро-меньшевистскому мятежу и затем ставшему руководителем мятежа в Альняше, Фоки, Сайгатке, заводе Михайловском... Балабанов отличался оголтелой жестокостью – восемь человек застрелил сам, а сколько же расстреляли по его приказу... И всё-таки, несмотря на жестокость мятежников, битву они проиграли. Балабанов бежал в Китай. Там спился, был убит своими сподвижниками.
Чем не урок для нынешних бандеровцев на Украине, у которых руки по локоть в крови от убитых и сожжённых детей, женщин и истинных патрио-тов Украины, признающих право народа на самоопределение, на выражение собственного мнения? В УПА уже начинают убивать своих, например, Сашк; Билого – бандита и убийцу, «Майданутого зверя», услужливого исполнителя Запада и западников, участвовавшего и в войне чеченской – на стороне вахобитов и их бандформирований.
Вторая часть книги – повесть «Десант над Днепром». Посвящена службе в десантных войсках, начиная с первого прыжка до днепровского десанта. А затем – действия во вражеском тылу и... – выход к своим! Живая эпохальная картина войны.
Следующую книгу «Русалкины слёзы» автор издаёт в 1997 году за счёт собственных сбережений. Это был гражданский подвиг в лихие девяностые годы – в годы дефолта и смуты. Но он видел, что его рассказы, очерки и стихи пользуются спросом, нужны народу для поддержки его здорового духа, чтобы пережить лихо.
Откликнулся на это и поэт, прозаик и краевед Катанов Василий Михайлович и стал редактором книги, повысив её уровень. И 30.04.1997 года книга выходит в типографии «Труд» внушительным тиражом – 1500 экземпляров, объёмом 232 страницы. Из-за тиража А.И. Овчинников поступился качеством книги, её оформлением. Но ни типографская бумага (почти газетная), ни мягкая бумажная обложка не умалили значимость книги. Она была востребована и довольно-таки доступной по цене.
Первая серия произведений (14 рассказов и очерков), начиная с рассказа «Круглая дата» и заканчивая «Боль сердца», – об Орловщине, приютившей уроженца Урала, с описанием жизни и простых людей (колхозников, попутчиков и др.), и великих (Афанасия Фета, Василия Сталина) во времена довоенные, военные, пятидесятые и девяностые годы...
Яркое впечатление производит на читателя повествования о десантниках – «Встреча в поезде», «Становление парашютиста», «Из самолётов – в бой», «Рейд» – о десантировании наших парашютистов в районе слияния Оки и Цна в сентябре 1941 года, рейде десантников на пяти немецких танках, отбитых у немцев, от района боя до города Мценска. Так мог написать только участник событий!
И такое предположение высказывает ни один читатель.
Однако, в рассказе «Вальс» А.И. Овчинников сообщает читателю, что он окончил пехотное военное шестимесячное училище только в сорок третьем, то есть никак не мог участвовать в десантной операции в районе нынешнего 909 квартала города Орла, где благодарными жителями города установлена часовня в честь героев-десантников, защищавших Орёл.
Центральную часть книги занимают произведения А.И. Овчинникова о малой родине – об Альняшанской волости, о самих Альняшах, об Урале. Касается автор истории родного края, используя краеведческие материалы, и связывая историю с современностью. Особенно это чётко выражено в работе «Святыни России зовут». С болью автор раскрывает тему снижения ценностей наших дней – стремление отнять культуру и историю у местных жителей пришлыми «новоруссичами», готовыми за барыш снести памятники старины (церкви, храмы, 400 летнее деревенское кладбище), тем самым выкорчёвывая деревенские корни.
Не это ли причина – умирания деревни, «хамства и зависти»? – спрашивает автор.
«Только церковь может вернуть людей в нужную колею... Возрождение России нужно начинать с церкви!» – утверждает он.
Особенно выделяются краеведческими изысками «Лебединая яма», «Пророческие сказы», в которых А.И. Овчинников описывает Золотую Ба-бу-богиню древних диармов. Биармия, русская Великая Пермь лежала в верховьях Камы, где жили когда-то народы – остяки, вогулы, угры...
А вот «Отцовский крест» передаёт горечь и обиду на равнодушных людей, которые входят в сердца людей своим бездушием и, как льдинки, ранят их. Даже военкомы дают формальные отписки о местах захоронения родственников обращающихся к ним. Какие страдания они, эти отписки, приносят людям! Пусть и не сразу... И даже в этом случае в душах наших сохраняется вера отцов наших.
Этой темы касается автор и в рассказе «Костя», где в уста двенадцатилетнего мальчика автор вкладывает всю боль за кощунственные действия – раскопку могил.
В рассказе «Письма для любимой» А.И. Овчинников касается проблем смешанных браков по национальному признаку. Он передаёт всё с точки зрения своего мироощущения. Удалось ему рассказать и о своей службе в Армии, начиная с Киржаса и Тюмени, где начал в 1943 году службу курсантом в десантных войсках, и своих трёх гауптвахтах... Но боль, прозвучавшая в начале рассказа, сопровождала весь рассказ. Какое жуткое короткое сообщение им дано, чтобы настроить на проблему: – в конце восьмидесятых в Узбекистане беснующаяся толпа молодёжи заживо сожгла пятерых солдат Советской Армии (четверых – русских и одного – украинца)...
Не это ли происходит в Одессе, Мариуполе, на Майдане?! Как умело ис-пользуют футбольных фанатов даже у нас в России – в Санкт-Петербурге, Москве... Но наибольшего апогея нацизм достиг в Украине. И это – уже достигнута надолго неприязнь между «украми» и «москалями». Умелые дирижёры оранжевых революций наводят смуту в Ливии, Сирии, Косово...
В рассказах «Украденное счастье», «Последняя любовь», «Кипяток сер-дечных струй», «Аннушка», «Оля плюс Миша» Александр Иванович по-доброму, с душевной теплотой, раскрывает самое значимое и сокровенное в мире – Любовь. Из-за неё и грубость пропадает, из-за неё и седина появляется... Тонко всё подмечено. Красиво передано и преподнесено читателю.
Есть в книге «Русалкины слёзы» и серия коротких рассказов, которую можно и нужно издать как увлекательную книгу для детей. В наше смутное время нужны такие книги для воспитания доброго поколения. На прилавках заполонило всё ужастики, жестокий мир убийств... А здесь такие рассказы о природе, о животном мире, что прочитав их – хочется жить вместе с героем рассказов в одной связке. «Ключ Пугачёва», «Молния ударила», «Русалкины слёзы», «Колокольный звон», «Утка на крючке», «Чайки», «Повезло», «Однажды на речке», «Чёрт пляшет», «Приведение», «Летающие тарелки», «Кошачьи страсти», «Дружба», «Пенсионерка», «Песнь о Гусаке» – все они завораживают волшебным описанием природы, оттеняющие выделением в отдельные произведения наиболее значимых моментов. В них звучит неравнодушная душа автора. Читая эту серию произведений А.И. Овчинникова, я получил дополнительно подтверждение своим выводам в моей книге «Собака тоже плачет» из моих наблюдений наших четвероногих друзей, а именно: они понимают речь, они могут плакать, они могут думать!
Так, у А.И. Овчинникова в рассказе «Пенсионерки» при расставании у кошки Маши текли слезинки, а в моей книге – у щенка Ваксы...
У него в рассказе «Кошачьи страсти» кот Васька отходит в доме в сторону сам, предоставляя для житья место Мурке, а у меня – кот Филя уходит из дома, освобождая место котёнку Солнышко.
Его кошки и другая живность понимают речь и поступают разумно, сами придумывая стереотипы поведения, мои – тоже.
Нельзя их втиснуть в безусловный рефлекс И.П. Павлова. Нет, нельзя! А когда будешь добрее с животным миром, то и человеческие отношения по-добреют.
Раздел стихов «Из фронтового альбома» занимает в книге всего 16 стра-ниц. Но они – завершающие! Его поэтическое слово – это аккумулированная энергия автора. Открывается раздел стихотворением «Десантники», написанным в 1943 году, в котором автор гордится, что он – десантник:
«Мы – десантники лихие,
Говорливы и смелы.
Нам в атаку – не впервые
Брать препятствия, валы».
И вот, в том же году первый бой Днепровского десанта:
«Над головой у нас белели
В огромном небе купола,
А руки – к стропам прикипели.
Внизу – любого смерть ждала.
Мы, все такие молодые,
Несёмся, жертвуя собой. Земля!
Мы в бой идём впервые,
Возможно, в наш последний бой».
По его стихам виден его боевой путь «Мадьярка», «Балатон», «Майская Прага»... и это уже 1945 год! В стихотворении «Бой» предстаёт перед глазами картина атаки:
«Катюша грозная пропела
Да так, что дрогнул небосвод.
Ракета красная взлетела –
Поднялся вроет десантный взвод».
В стихотворении «Подснежник» автор подчёркивает волю солдата к жизни:
«В руке убитого солдата
Я вдруг подснежник увидал.
На фоне дымного заката
Он жил, сиял, благоухал.
Был светел юноша лицом,
Как бы заснул спокойным сном.
В одной руке – цветок зажат,
В другой – тяжёлый автомат.
Улыбка на губах застыла,
О многом сердцу говорила»...
И, как доклад отцам, звучит стихотворение «Победа»:
«Красный лист в календаре,
Майский праздник на дворе.
Сорок пятый год. Весна...
Вот и кончилась война.
Длинный путь прошёл солдат
Через битвы и санбат
И добрался до Берлина –
Отстрелялся автомат.
День Победы, марш Победы,
Флаги алые цветут...
Ну-ка, встаньте, наши деды,
Оцените ратный труд!»
С какой любовью пишет А.И. Овчинников в 1992 г. посвящение своему редактору Василию Катанову, мол, здесь:
«Люди ласковы и кротки,
Но выносливы и ходки.
Под окном шумит листва.
В этом крае – Русь жива!»
И тут же в стихотворении «Дождик», посвящённое Н. Кочетовой, переводит всё на лирику:
«... Пододвинув табуретки,
Мы уселись у загнетки,
Чай налили с молоком –
Хорошо сидеть вдвоём!»
И, конечно, его беспокоит будущее страны. В стихотворении «У окна», описывая Вселенную, он переходит к проблемам сегодняшним:
«Ковш Медведицы нагнулся,
Подмигнул и улыбнулся,
Будто что-то вдруг сказал
И привет мне передал.
Тот привет от тех ребят,
Что в чужом краю лежат...
Ох, не ведают ребята,
Что на Родине творят».
И продолжает эту мысль в стихотворении на «Могиле друга» в 1993 году, когда расстреливали Белый дом термитными снарядами. Рушились стены, рушились надежды... Боль звучит в словах поэта:
«Пробились в космос. А теперь...
(За что дрались? За что боролись?)
Разруха – лютая, как зверь.
Торгуют телом и страною
Земли Российской господа».
И всё-таки... всё-таки Русь встала с колен в новом тысячелетии, после того как ушёл из жизни уроженец 1925 года.
Дмитрий Щипаков
Леонид Фомин
(9.06.1948–9.09.2011)
Летописец современной сельской жизни
Есть писатели, есть поэты, произведения которых хочется читать, читать и читать и каждый раз они греют душу. К таким авторам я приотношу к сожалению ушедшего от нас Леонида Матвеевича Фомина, бывшего сотрудника Должанской районной газеты, Заслуженного работника культуры, члена Союза журналистов России. Лично с ним я не был знаком, но по телефону наше знакомство состоялось несколько лет тому назад, когда моё внимание стали привлекать литературные зарисовки должанского журналиста, касающиеся проблем села. Меня удивило умение автора подмечать изюминки сельского уклада жизни, влюблённость героев произведений в свой край, свою малую родину, свою землю и всё это изображать в высоко – художественной форме, наполненной поэзией и романтикой. В своих коротких по объёму рассказах он умело вводит читателя в интригу, заставляет его задуматься и поразмышлять над проблемой. В его произведениях нет отрицательных персонажей. Все герои, как правило, порядочные люди, преданные к сельскому труду, деревенским обычаям и укладу. В рассказе «Эх, мужики» студенты рассматривают слайды по тематике курса и восхищаются экзотикой южной природы, а герой этого рассказа Иван за увиденной капелькой росы представил поле с до земли пригнутыми колосьями. «Не каждому это дано, сказал он студенту.»
В рассказе «Тоска» героя давила обыденность. Его тянуло туда, где жизнь более устроена, где всё хорошо. В то же время автор словами своего героя как бы предостерегает земляков не торопить расставание с родным краем: «Люди, любите природу нашего края и наслаждайтесь её красотами. Спешите медленней. Посмотрите что вокруг нас. Перейдите на шаг!»
Красота природы в рассказах Фомина отражена в нежных тонах. В них пестрит поэтический всплеск, романтика души. «Дмитрий лежал в саду на раскладушке. Он смотрел, как поднимается дым от сигареты и исчезает в листве, так тихо, что слышно было, как шуршат, падая в траву, первые жёлтые листья, как там, вдали, за косогором довольно мычат коровы, возвращаясь с пастбища». («Сватовство»). Или: «А вы когда последний раз лежали на духовитом сене и смотрели на высокие звёзды? А когда ночной порой сидели на берегу реки, слушая соловья, смотрели, как колышатся на воде огоньки?» («Перейдём на шаг»). В отдельных рассказах красоты природы переплетаются с философией: «Дед Егор лёг на душистое сено и задумался: «Нет, не смерть меня страшит, а разлука с любимой землёй, по которой ходил всю жизнь». («Запах сена»). В каждом рассказе показан колорит сельской жизни, который может понять только тот, кто воспитался в сельской местности: «Дед Максим сидел на полене, хмыкал и дышал самосадом». Этим он выражал своё великое сожаление, связанное с предстоящим разрушением печки, расставанием с ней, которая его и детей кормила, и обогревала, и лечила, а теперь пришла пора избавиться от неё. «Жалко, говорит дед, печку ломать. Как будто в душе что – то рушится. И тяжело». А когда пришли соседи её ломать, так он им всё время приговаривал: «Только поосторожней, она у меня как живая, не надо с ней грубо».
В рассказе «Я буду вечно» отражена трагическая судьба солдата, попавшего в плен к талибам и от их рук погибшем, но оставившем для своей любимой девушки трогательное письмо, от прочтения которого даже у талибов дрогнуло сердце.
Написанные Леонидом Матвеевичем Фоминым произведения – это свое-образная летопись современной сельской жизни, большой рассказ об отно-шениях между людьми, обычаях, любви к природе, отчему краю. Всё это трогает сердце, а потому эти произведения, как и её автор, будут жить вечно.
Николай Зеленин
Печальник русского села
В XIX веке великого русского поэта Н.А. Некрасова называли поэтом печали и гнева народного:
Где народ – там и стон. Эх, сердечный,..
Что же значит твой стон бесконечный?
Ты проснешься ль исполненный сил?
Иль судеб повинуясь закону,
Все, что мог, ты уже совершил:
Создал песню, подобную стону
И духовно навеки почил?..
Неправ оказался Некрасов. Если судить по творчеству современных писателей, живущих на селе и в городах, то многие представители народа духовно не почили, а создают подлинные шедевры народной мудрости.
Поэтами (писателями) печали и гнева народного проявили себя Василий Белов, Валентин Распутин, Виктор Астафьев. Среди Орловских писателей таковыми проявили себя Василий Катанов, Иван Подсвиров, Александр Логвинов, а также писатели-публицисты Владимир Афонин, редактор газеты «Орловская правда» Анатолий Кононыгин, известный профсоюзный деятель Николай Зеленин.
Наряду с выступлениями в печати крупных авторов, особую обойму со-ставляют местные литераторы, жившие и живущие непосредственно на селе. К таковым относятся: Николай Круглов из Тельчье, Людмила Чупахина из Покровского, Валентин Васичкин –из Глазуновки, Иван Александров из Мценска, Леонид Фомин из Долгого.
Вспоминается, как в 80-е годы я оказался свидетелем спора между Орловским классиком поэтом Виктором Дронниковым и заведующим отделом культуры и литературы редакции газеты «Орловская правда» Анатолием Николаевичем Яновским. Дронников упрекал Яновского в том, что он на литературных страницах «ОП» не печатает профессиональных поэтов, а отдаёт полосу целиком внештатным авторам. Яновский отвечал: «А в том география виновата». Он подводил Дронникова к карте Орловской области и показывал: «Вот смотри, село Долгое – самая южная часть области. Это родина Леонида Фомина. А вот смотри самая северная часть области – деревня Сивково Болховского района. Это родина Петра Козина. Разве читателю не интересно, что происходит в этих окраинах области? Вот я и печатаю этих авторов: их материалы как фронтовые сводки с передовых позиций – горячо, остро, актуально. К тому же вы книги издаёте. Вышли на всесоюзного читателя. А сельские авторы печатаются в районных газетах. Их мало кто читает. А я их довожу до степени областной известности. Вот такова моя позиция».
Яновский, авторов, пишущих о селе, называл народными страдальцами. Я же таковых поэтов как Васечкин и Фомин называю печальниками русского села. Валентин Васечкин выпустил в свет книгу под названием «От Москвы – до самых до окраин». Основную её идею можно выразить стихами:
От Москвы – до самых до окраин,
С южных гор до северных морей,
Русский не живет, а прозябает
На просторах Родины своей.
Об этом наглядно пишет Валентин Васечкин в своей книге и следом за ним Леонид Фомин из посёлка Долгое. В своём сборнике «Солнце для всех» Леонид Фомин рисует печальные образы своих земляков. Например, в рассказе «Несчастливый билет» он поведал о деде Семёне, выигравшем по лотерейному билету автомобиль «Жигули». Он надеялся, что осчастливит выигрышем своих двух взрослых сыновей, мечтавших о машине. Но случилось так, что вместо счастья, выигрыш деда стал «яблоком раздора» между его детьми. Ни реальных денег, ни машины ещё не было, а братья уже подрались между собой. Читатель представляет, что будет после того как выигрыш станет реальным? Об этом печаль и у деда Семёна. Он совсем не рад удачному выигрышу. Вот и получается, что нет бедному Русскому человеку в жизни счастья: ведь даже временные удачи оборачиваются для него горем.
Подлинную печаль и грусть, вызывает рассказ «Как ломали печку». Русская печка для русского человека была очагом тепла и света, а нередко и баней. И вдруг печку, которая является основой сельского дома, как в народе говорится «от которой пляшут – ломают. Немодна стала, много места занимает... Дед Максим Гаврилыч не стал спорить с сыном, приехавшим из города, согласился. Помолчал и сказал после этого: «Помру я скоро»... Последней фразой автор подтверждает, что с разрушением Русских печей разрушается основа жизни на селе, приводит к упадку деревень.
Поучителен образ в стихотворении «Деревенский колодец»:
Извечна истина, как солнце,
Отцы сынам передают:
– Пересыхают те колодцы,
В которых воду не берут.
Пётр Козин
ЛИРИЧЕСКАЯ ЩЕДРОСТЬ
Со стихами и прозой Леонида Фомина я до сего времени не был знаком. Мало что говорило и это имя. Где-то в уголках памя¬ти оно откликалось далёким эхом, но никаких ассоциаций не вы¬зывало. Мы по-прежнему "ленивы и не любопытны", скупы на внимание к тем, кто живёт рядом, нам не хватает широты душев¬ной, чтобы признать и оценить чужое дарование. Всё лучшее, по устоявшимся обычаям, должно быть где-то далеко, за тридевять земель. Многие из нас не допускают и мысли, что бывают книги глубокие и сильные, набранные неказистым шрифтом, малыми тиражами. Если такие книжки попадаются на глаза, мы отклады¬ваем их в сторону. А зря!
В руки мои стараниями поэта и энтузиаста Николая Ивано¬вича Зеленина попал сборник стихов Леонида Фомина "призна¬ние в любви". И должен сказать, что чтение сопровождалось чув¬ством приятного удивления. Стихи радовали искренностью и ли¬ричностью звучания, удачными образами. Пейзажи в них даны не сами по себе, а через музыку души, иногда печальную, но всегда светлую. Это стихи человека, много перечувствовавшего и пере¬думавшего, доброго и нелукавого. Детали, без которых нет худо¬жественного письма, передают то состояние души, без которых нет и самой поэзии.
Мосточком радуга над речкой,
Звон капель лился над селом.
И только гром, как дед на печке,
Ворчал и кашлял за холмом.
Негромкий голос человека вдумчивого, внимательного ко всем проявлениям жизни, умеющего по-своему видеть и слы¬шать, слышится во всех стихах Л. Фомина, будь то краткие этюд¬ные зарисовки летней ночи с соловьиным пением, раннего дере¬венского утра, или осеннего листопада. Конечно, попадаются так называемые "красивости", но они не портят общего впечатления, музыки тона.
За деревней зори, словно ситцы,
Тихо льётся утро с алых крыш.
Вот и месяц скоро отвисится.
Уплывёт в лазоревую тишь.
Воздух чист и вкусен, как сметана,
Яркий луч деревню взял в кольцо.
И земля большим платком тумана
Протирает сонное лицо.
Стихи в сборнике довольно ровные, разнообразные по тема¬тике. Здесь и переживания о судьбе родной деревни и похожих на неё тысяч других рус-ских деревень, и портреты односельчан, и образ матери. Нельзя не отметить такие стихотворения как "Мать", "Дед Максим", "Баллада о вишне", "День победы", "Па¬мять". Гражданское чувство в них неотделимо от сокровенной лирической исповедности. Они о давно известном, но в них нет перепева с чужого голоса, набивших оскомину повторов. Автор находит свежие сравнения. Техника стихосложения не вызывает нареканий, рифмы строгие, не банальные. При этом поэт не го¬нится за формальными изысками, нередко заменяющими пустоту и мелкотемье содержания. Насколько можно судить, и со сторо¬ны смысла, полноты чувства, и со стороны формы это полноцен¬ная поэзия, отвечающая всем требованиям красоты.
Едва ли менее значительна и проза Л. Фомина. В основном это краткие рассказы с глубоким мудрым смыслом. В них глуби¬на понимания души человеческой, драматизма и красоты жизни, простота формы, точный, отнюдь не упрощённый, язык. Здоровое целомудренное начало народной души выражается естественно. Жизнь без прикрас, без ложной сентиментальности, во всей её противоречивости, не искажённая ни книжными умствованиями, ни ядом иронии и отрицания. Вместе с тем, это не натуралисти¬ческие зарисовки.
В каждом из рассказов есть интрига, сюжетная изюминка. Автор пишет в русле так называемой "деревенской прозы" В. Бе¬лова, В. Астафьева, В. Распутина, В. Шукшина. За лёгкой ирони¬ей скрыт глубокий подтекст. Многое дано намёками. Некоторые из коротких рассказов даны как лёгкие зарисовки. Другие – как лирические авторские исповеди, почти стихотворения в прозе. Вообще, кажется мне, тяготение к краткой форме у Л. Фомина-прозаика идёт от стихов. Это проза поэта, что не исключает ни развёрнутости темы, ни глубокой разработки характеров. Все ге¬рои Л. Фомина – люди размышляющие, ищущие ответа на веч¬ные русские вопросы: "Зачем и почему живу я на свете?" И в этом беспокойстве души – обращённость к вечному, к внутрен¬нему закону совести, поиску смысла жизни, что и делает челове¬ка человеком.
Рассказы Л. Фомина просты, безыскусны, без ложного па¬фоса, ходульной приподнятости тона, но в этой простоте – не бедность мысли и авторского воображения, не скудость словаря, а сознательная нацеленность на простой народный язык. Нет ни в стихах, ни в прозе Л. Фомина заунывной скорби, звуков погре¬бального колокола по "умирающей" России. Жизнь – не мёд, но и сплошь полынь. Жизнь – это жизнь с её надеждами, встреча¬ми, проводами, радостями и бедами. Жизнь – это любовь, гово¬рит нам автор. Недаром книга прозы так и называется "Любовь не знает осени".
В век усложнений, почти утраченной простоты такие рас¬сказы возвращают читателю, хотя бы на время, чувство естест¬венности, доверия к жизни, любви к родной земле. По-другому смотришь на окружающее, на лица знакомых людей и на портрет автора рассказов, помещённый на обложке обеих книг.
По моему мнению, книга Л. Фомина могла бы претендовать на литературную премию в жанре короткого рассказа.
Валерий Протасов
Слово о Леониде Фомине
Леонид Фомин... Его имя занимает особое место среди значимых имён орловских литераторов. Он не гнался за званиями и почестями. Но он говорил в полный голос о трудностях доперестроечного советского времени и о безвозвратных потерях в общественной жизни во времена перестройки, ломки страны и развала СССР. Одним из первых он заговорил о спасении деревни, подсчитывал количество деревень Орловщины, исчезающих с географических карт. Публиковал эти списки и предлагал поставить памятник деревне на Орловщине с полным названием поселений, ушедших в небытие.
Разве могли такого литератора принять в члены СП РФ во времена М.С. Горбачёва и Б.Н. Ельцины, когда в начале девяностых «за заслуги перед Отечеством» проельцинский режим давал «западникам» премии, гранты, привилегии?
Да, Леонид Фомин всё-таки был замечен людьми, сохраняющими и укрепляющими культуру русского народа, и ему присвоено звание – «Заслуженный работник культуры России». Он был принят в Союз журналистов СССР. Леонид Фомин – и поэт, и прозаик. Ещё во времена Л.И. Брежнева он занимал достойное место в литературе. Печатался в журнале «Рабочее-крестьянский корреспондент», в областных газетах – «Курская правда», «Орловская правда»... и даже в «Орловском комсомольце», которая в те времена была рупором Орловского отделения СП России .
Недаром в 1979 году был подготовлен коллективный сборник молодых поэтов Орловщины тиражом 5000 экз., в который вошло 23 известных в те времена имён по публикациям в «Орловском комсомольце», которых назвали резервом писательской организации. Одним из них был и Леонид Фомин.
В альманахе «Под Парусом Спасения» № 4, 2004 на С. 84–85 помещена и подборка стихов Леонида Фомина. В альманахе «Под Парусом Спасения» № 3, 2003, с. 188–189 в рубрике «Когда перестанут женщины рожать» опубликован его рассказ «На базаре лежал пьяный».
Стихи Леонида Фомина проникновенные, затрагивающие сердечную струну, бередящие душу. В стихотворении «9 мая» кто может так передать настрой вдов?
«Старухи сидели. Девятое мая цвело.
Играли гармошки, но были натянуты нервы.
И верилось старым: по пыльной дороге в село
А вдруг, да вернутся все те, кто ушёл в сорок первом?»
А его строки:
«Иду – по снегу влажному,
Иду – к чему-то важному,
Иду к кому-то нежному –
Дорогой этой снежною.
К чему спешу – не ведаю, –
Чего в пути отведаю?
Всё – за семью печатями.
Всё – за семью печалями!»
раскрывают его лирическую мятущуюся душу, стремящуюся к высокому, но придавленную печалями. Он верит в предназначение человека, но не хочет – не желает срывать печать, чтобы знать свою судьбу.
Только в прозе Леонид Фомин мог раскрыть тему нравственности – в прозе больше свободы, а он её любил! И не продавался он, и не покупался... В своём рассказе «На базарной площади лежал пьяный» Леонид Фомин с удивительным мастерством показал сущность русской души. Надо же! «Пьяный лежал посредине базарной площади... – и ... – никому не мешал!» А его вывод и сегодня актуален:
«– нравственность ни к чёрту! – говорил в пространство пьяный. – А всё это – тлетворное влияние Запада».
Леонид Фомин не чурался и литературной критики. Его полемические заметки публиковались даже в «Орловской правде», хотя литконсультант газеты – член СП РФ. В публикации «Прости нас, Поэзия» от 6 августа 2003 г. литературный критик сетует:
«В последнее время всё чаще ловлю себя на тревожной мысли: наша ор-ловская поэзия постепенно деградирует...»
Наряду с критикой самобытных поэтов Леонид Фомин коснулся и ЛИТО при Орловском отделении СП РФ, а конкретно сборника «Зеркало Пегаса». Он так отзывается о сборнике:
«В нём порой не Пегасы, а гримасы. Типа:
Сплю всегда я на спине,
Иногда охота мне
Полежать и на боку.
Попытаюсь – не могу.
Простираю к небу руки:
Ну зачем я лопоухий?
Это и есть уровень современной орловской поэзии? Грустно, господа!»
Беспокоится Леонид Фомин и о будущем нашем, о детях. Сожалеет:
«Очень мало стихов для детей. Имеются в виду-хорошие».
Я согласен с Леонидом Фоминым и Андреем Фроловым Владимировичем, который ратовал в 2001–2002 г. за добрую гильдию литературных критиков, но и нам не нужны пасквили Ю. Алекса и Юрьева в «Орловской правде», а тщательный разбор полётов, как у Леонида Фомина и Геннадия Головатого, напечатанных в альманахе «Под Парусом Спасения» № 1 и «Под Парусом Спасения» № 2.
Надеюсь, что поэты будут писать как Леонид Фомин в свои тридцать лет:
«Примёрзла тишина к берёзам,
Примёрзли к небу облака.
Гудят сугробы от мороза,
Как белые колокола».
«По утрам, когда очень тихо,
Как за праздничный щедрый стол,
В расцветающую гречиху
Опускаются семьи пчёл.
И потом – целый день неистово
Будет воздух дрожать. И новые
Пчёлы будут в полях перелистывать
Лепестков страницы медовые».
Леонид Фомин понял ещё в 30 лет – чтобы дать кому-то какого-то такого – доброго, светлого и заветного – надо пройти свой трудный путь. А как написать о том, что не знаешь? Поэта, его поэзию – Заслуженный работник культуры России Леонид Фомин сравнивает с родником в своём стихотворении «Родник»:
Родник
Всё на пути: завалы, ямы
Где обогнёт, где – напрямик,
Но выбирается упрямо
Из леса маленький родник.
Потом покатится меж ветел,
И радость мне наполнит грудь.
Он потому так щедр и светел,
Что у него был труден путь.
Вечная память такому светлому человеку, как Леонид Фомин. Он останется в сердцах читателей литературной Орловщины.
Дмитрий Щипаков
Содержание
1. Михаил Акишин
2. Дмитрий Дуплин
3. Иван Егоров
4. Александр Зубарев
5. Фёдор Исаков
6. Пётр Козин
7. Юрий Козлёнков
8. Николай Круглов
9. Александр Макаров
10. Галина Мальцева
11. Александр Овчинников
12.Леонид Фомин
Список авторов, поместивших в этой книге отзывы на творчество своих товарищей по перу
Антохин Владимир Васильевич – краевед;
Афанасьев Леонид Сергеевич – прозаик, поэт, художник, композитор;
Бочарова Марина Петровна – поэтесса;
Ватутин Анатолий Иванович – поэт-любитель;
Гаврилин Вячеслав Алексеевич – прозаик, член Союза литераторов РФ;
Зеленин Николай Иванович – член Российского союза писателей;
Зенин Дан Юрьевич – поэт, книгоиздатель;
Карасёв Анатолий Петрович – поэт, член Союза литераторов РФ;
Козин Пётр Дмитриевич – поэт, журналист;
Кондратенко Алексей Иванович – писатель, краевед, член Союза писате-лей России;
Мусатова Елена – журналист;
Протасов Валерий Владимирович – прозаик, поэт, член Союза Российских писателей;
Шмелёв Сергей Иванович – поэт-любитель;
Щипаков Дмитрий Павлович – поэт, прозаик, член Российского союза писателей.
Автор идеи Николай Зеленин
Редактор – составитель Николай Зеленин
Литературный редактор Алексей Кондратенко
Корректор