(о сексуальной ориентации героев в зарубежном и советском кино)
С Вадимом как-то мы присели,
По юридическим делам,
Трудились так, что пропотели,
Уже пора и по домам…
За горизонт ушло Светило,
Последний луч отбросил нить…
Тут мысль Вадима навестила:
«А не пора ли покурить?»
И раскуривши папиросу,
Вадим стал странный человек,
Он озаботился вопросом:
«А Фантомас – не гомосек?»
«Смотри – он женщин избегает,
Всё с мужиками – сям и там,
Меня сомнение терзает…
И от него, ушла Бельтам…
А вот к Фандору с комиссаром,
Наоборот – благоволил,
Я их облил бы скипидаром,
В котле промышленном сварил!»
Вадиму в тон я отвечаю:
«И дался этот Фантомас?
Я без него не заскучаю,
А вдруг он правда – педерас?
У нас иных примеров ложкой:
Черпай без всяческих затрат:
Фильм «Джентльмены»: некто Трошкин,
В детсаде тёрся близ ребят…
Лет сорок пять, а жил лишь с мамой,
(Видать под властью сатаны),
"Динамил" он коллегу-даму,
И, даже не имел жены!
В квартире над столом на стену,
Наклеил голеньких детей,
Какую он, готовил смену:
Не педофил ли он, не гей?
И, как Мизулина, Милонов,
Могли подобное простить?
Уже давно пора законом,
Фильм педофильский – запретить!»
А «Самогонщики» с «Барбосом»:
Три здоровенных пердака,
Без женщин занимались кроссом,
А повстречали б мужика…
В порыве той животной страсти,
Они вполне могли бы – вдуть,
И, как же проморгали власти,
Такую низменную жуть?
Могло произойти такое,
Среди лесов, полей и рек…
Что был потом лишён покоя,
Простой советский человек!
А ты с каким-то Фантомасом…
Он с ними не сопоставим,
У нас своих примеров - масса,
Нам разобраться б со своим…»