И снова снег над домом престарелых
и пляска-ласка хлопьев зимних белых
и не дано нам видеть в укорот
над снегом неба зимний бледный свод.
И ничего не дали нам в надежду,
лишь снежных хлопьев белые одежды
и белую на землю простыню.
Жизнь кончилась, я зиму эту сню.
Возможно, жизнь ушла вперёд по снегу.
Но я не подчиняюсь мыслей бегу,
не верю ничему и жду вестей.
Пейзаж молчит и он меня пустей.
В нём созревает выход на арену,
вокруг арены воздвигают стену
и стену эту лбом не одолеть.
Она снегами силится белеть.
Всё замерло, всё спит. Деревья, крыши
в норе снегов притихли, словно мыши,
и наперёд известен лишь февраль.
Он чаша льда, он ледяной Грааль.